Александр Кубасов

Отец Тихон Шаламов как идеолог обновленчества

В автобиографической повести «Четвертая Вологда» Варлам Шаламов, говоря о своем отце, священнике Вологодской епархии протоиерее Тихоне Николаевиче Шаламове, особо подчеркивает, что тот в начале 1920-х годов стал одним из активных сторонников «обновленческого движения» в Русской православной церкви.

«В обновленческом движении — новом церковном движении в России, в котором имелись другие истоки, судьбы и пути, чем пути реализации философских исканий русского священства, — писал В. Шаламов, — отец принял самое горячее участие. Именно это движение несло дорогую сердцу отца реформу — служба на русском языке, второбрачие духовенства, борьба белого духовенства с черным монашеством. Но самый главный свой вклад отец внес в тогдашнюю борьбу за веру — в антирелигиозные диспуты, которые с благословения или разрешения новой власти проходили во всех городах в открытом ораторском состязании. Вот тут-то отец и принимал самое горячее участие»[1].

К тем фактам и деталям об этой стороне деятельности отца, которые приводил писатель по памяти, спустя почти пятьдесят лет после описываемых событий, сегодня можно добавить немало нового, исходя из сохранившихся документов. Они имеются, в частности, в архиве УФСБ России по Вологодской области. В основном, они сосредоточены в уголовных делах, возбуждавшихся органами ГПУ на священников, являвшихся сторонниками Патриарха Тихона и протестовавших в связи с изъятием властями церковных ценностей. Хотя сам Т.Н. Шаламов в качестве приверженца «обновленчества» не выступал с подобными протестами, материалы о нем в этих делах встречаются.

В августе 1922 года в г. Вологде был сформирован новый состав Епархиального управления, большинство в котором составили, как было официально заявлено, сторонники «идеи церковного обновления», представлявшие группу белого духовенства «Живая церковь», и сочувствовавшие им священнослужители. В Епархиальное управление вошли: председатель — архиепископ Александр, уполномоченный Высшего Церковного Управления протоиерей А.А. Сахаров, протоиерей Т.Н. Шаламов, священники И.Н. Смирнов, П.Н. Мальцев, А.М. Резанов, С.В. Шейбухов и протодиакон А.Ф. Рычков. Управление имело шесть отделов: административный, благовестнический, хозяйственный, конфликтный, благотворительный и издательский.

Среди сторонников «обновленческого движения» в Вологодской епархии Т.Н. Шаламов фактически выполнял роль идеолога. В программной статье «Голос новой церкви», напечатанной в сентябре 1922 года в газете «Церковная заря», заявленной в качестве органа Вологодского епархиального управления и Вологодского епархиального комитета группы «Живая церковь», он сформулировал основные положения представлявшегося им течения.

Как утверждал Т.Н. Шаламов, «церковное обновление» не являлось новым явлением в жизни Русской православной церкви. Речь о необходимости перемен шла в церковных кругах на протяжении последних двух десятилетий. Особенно активно этот вопрос обсуждался во время Февральской и Октябрьской революций 1917 года.

«С этого времени, — писал Шаламов, — самые выдающиеся наши богословы, самые талантливые из среды белого духовенства, более блестящие представители русской интеллигентной мысли открыто стали на сторону церковных реформ. Появилось множество изданий, статей, журналов, газет, в которых свободно трактовались вопросы обновления церкви. Церковное общество, и главным образом, духовенство призывалась на борьбу с церковной бюрократией, крепко засевшей в стенах Синода. Однако борьба эта не увенчалась успехом, закончившись собором, на котором церковная бюрократия взяла перевес в лице старых иерархов и их единомышленников»[2].

Вслед за этим начался период «реакции в церковной жизни и управлении». В отношении представителей духовенства, выступавших в защиту церковных реформ, осуществлялись гонения со стороны духовной власти: увольнения и переводы с мест, запрещения священнослужения и проповеди, недопущение на ответственные и административные должности, лишение знаков отличия. Движение за перемены церковной жизни, подчеркивал Шаламов, возобновилось с уходом Патриарха Тихона и организацией нового Высшего Церковного Управления.

Сторонников «обновленческого движения» Т.Н. Шаламов называл «прогрессивной частью духовенства». Говоря о предлагавшихся преобразованиях, Шаламов утверждал, что они не могли грозить основным догматам Русской православной церкви, «определенным Божественным Откровением, утвержденным авторитетом св. апостолов и вселенских соборов». В качестве цели реформ он декларировал «служение великому делу обновления Церкви на началах евангельских и согласно с древними нормами христианской жизни», существовавшими «в пору раннего христианства», «возврат к древним нормам христианской жизни, основанным на евангельском учении». «Не обряды, не внешнее богопочитание, а исполнение закона любви и милосердия, — писал Шаламов, — должно быть положено в основу жизни христианина. Чистота и святость жизни должны быть украшением души его, и не иконы только, а св. Евангелие и библия, свидетели этих добродетелей, должны находиться в домах христиан».

В рамках церковных реформ Т.Н. Шаламов предлагал осуществить конкретные преобразования. С его точки зрения, при назначении на должности православных епископов и клириков следовало руководствоваться выборным началом. При этом правом избираться епископами наряду с представителями монашества должно пользоваться белое духовенство. В качестве обязательного условия занятия высших церковных должностей Шаламов относил доброжелательное отношение к «идее церковного обновления».

Для устранения конфликтов внутри православных епархий предлагалось учредить на местах товарищеские суды чести и советы, чтобы «всякими судебными тяжбами не отягощать центральное управление».

Т.Н. Шаламов высказывался за перемены в порядке проведения церковных богослужений. К таким изменениям относился переход от славянского текста церковных книг, во многом непонятного для значительной массы верующих, к тексту на русском языке. Он полагал, что проповедь священника должна «выражаться в форме свободного церковного ораторства под личной ответственностью каждого проповедника».

«Основным мотивом проповеди, — утверждал Т.Н. Шаламов, — должна быть любовь к Богу и человеку. В связи с этим, и христианская мессия должна вестись нами без всякого фанатизма, с полным вниманием и снисхождением инакомыслящему брату человеку. Эта любовь должна простираться и к лицам враждебно настроенным или индифферентно относящимся к христианскому учению и даже ко всякой религии».

При этом Шаламов допускал, что спасение и достижение к Богу возможно не только в лоне Православной церкви, но и среди иных вероисповеданий, призывал к дружественному отношению к другим религиозным обществам, а также к неверующим.

Выступая за незыблемость основных церковных канонов, Т.Н. Шаламов высказывался за внесение изменений в положения, утратившие свое значение в силу изменившихся жизненных обстоятельств. К таким канонам, по его мнению, относились правила в области церковной дисциплины. С точки зрения протоиерея Шаламова, Кормчая, или так называемая Книга правил, есть не более чем сборник постановлений вселенских и поместных соборов и отдельных церквей разного времени. «Правила эти, — подчеркивал протоиерей, — во многом противоречивы друг другу и применение их в жизни во всей полноте неосуществимо. По этим правилам можно отлучить от Церкви всю правящую иерархию, все духовенство и мирян».

Для поднятия и оживления приходской жизни Т.Н. Шаламов призывал к устройству церковных хоров, народного пения, библиотек с хорошим подбором как духовной, так и светской литературы, благотворительных учреждений при храмах.

Он считал возможным дозволить священникам носить короткие волосы, употреблять во внебогослужебное время партикулярное платье. Кроме того, по его мнению, должны были быть сняты препятствия к вступлению в новый брак «лиц вдового духовенства».

К числу назревших изменений Т.Н. Шаламов относил переход в церковной жизни от юлианского к григорианскому календарю, широкое использование в храмах православной духовной музыки.

Наряду с этим, протоиерей полагал, что православные монастыри должны служить очагами культурной жизни для окрестного населения. При них предполагалось открывать больницы, приюты для вдов и сирот, детские ясли. Некоторые из монастырей, по его замыслам, могли быть «центрами культурного интенсивного хозяйства, обслуживаемого личным трудом членов монашеской общины на братских, коммунальных началах». Шаламов выступал за закрытие тех монастырей, которые являлись «не домом молитвы, а местами всякого бесчиния для лиц с весьма низкой моральной настроенностью и которые стали притонами разврата, пьянства и тунеядства».

Для того чтобы прекратить практику унижающих достоинство священников сборов натурой и деньгами за исполняемые требы, Т.Н. Шаламов считал необходимым учреждение единой церковной кассы, через которую духовенство получало бы вознаграждение, достаточное для обеспечения жизни. Он предлагал также позаботиться о социальном обеспечении духовенства, потерявшего свою трудоспособность, в виде пенсии из центральной кассы, или определенно-узаконенного сбора через епархиальные органы управления.

Рассуждая об отношении сторонников церковных реформ к общественному устройству, о.Тихон отмечал: «Мы порицаем всякие классовые угнетения и социальное экономическое неравенство среди христианского общества, каковые наблюдаются в большинстве современных государственных организмов, где одна часть населения благоденствует до пресыщения, а другая страдает до истощения». Касаясь межнациональных отношений, он писал: «Мы противники всякой национальной розни и вражды народов».

Выступая в качестве представителя движения «Живая церковь», Т.Н. Шаламов ясно и однозначно выразил поддержку большевистскому режиму. По этому поводу он заявлял:

«К современной государственной власти России мы относимся вполне лояльно и все ее действия и распоряжения, не противоречащие принятой нами христианской истине, готовы приветствовать и поддерживать своим церковным авторитетом»; «несмотря на отделение церкви от государства, мы считаем возможным вести молитвы за предержащую власть, хотя бы эта власть была антирелигиозна и враждебна церкви».

От имени вновь сформированного Вологодского епархиального управления он указывал, что «приходские советы должны формироваться из лиц, приверженных идее церковного обновления», а на должности епископов не следует назначать лиц, «явно враждебно относящиеся к новому церковному строю».

«Относительно пастырей и мирян, злонамеренно противящихся проведению церковных реформ и сознательно прибегающих к низшим и недостойным формам борьбы, вроде угрожающих писем, злостных публичных выступлений, сеющих смуту в простых неискушенных умах и сердцах, — писал он, — полагаем, что Епарх. управление будет поступать с ними со всей строгостью дисциплины».

Несмотря на почти полную утрату зрения вследствие заболевания, протоиерей Тихон Шаламов принимал активное участие в собраниях и диспутах, где выражал поддержку «обновленческому движению». Так, 13 сентября 1922 года, выступая в кафедральном соборе г. Вологды на собрании, созванном по инициативе вологодской группы «Живая Церковь» для ознакомления духовенства и мирян с задачами и принципами нового движения, Шаламов обратил внимание присутствовавших на «давнишнюю настоятельную потребность в церковном обновлении», опровергая обвинения в адрес его инициаторов и руководителей, заявил, что «камни в фундаменте Христовой церкви — основные догматы веры — неподвижны и церковным обновлением не трогаются с места; реформы касаются только того, что наросло в церкви во вред ей от соприкосновения с прежнею государственною властью».

Несмотря все эти аргументы, деятельность Т.Н. Шаламова и других «обновленцев» негативно воспринималась значительной частью духовенства Вологодской епархии и прихожан — сторонников Патриарха Тихона. В целом, Вологда оставалась в этом отношении весьма консервативным городом[3]. Как известно, немалую роль здесь играло то, что приход на руководящие должности в «обновленчестве» происходил при активном вмешательстве государства, в том числе органов ГПУ, и среди сторонников «Живой церкви» было немало карьеристов, корыстных людей. К Т.Н. Шаламову это никакого отношения не имеет: он выступал за церковные реформы исключительно из благородных, идеалистических побуждений, подвергаясь при этом гонениям со стороны власти. Это подчеркивал и его сын-писатель: «Отцу мстили все — и за всё. За грамотность, за интеллигентность...»[4]. В результате семья Шаламовых оказалась в нищете, и трагическая судьба ее главы, которого можно назвать по совокупности его взглядов христианским социалистом[5], была предопределена наступлением безжалостной эпохи воинственного атеизма.

Все права на распространение и использование произведений Варлама Шаламова принадлежат А.Л.Ригосику, права на все остальные материалы сайта принадлежат авторам текстов и редакции сайта shalamov.ru. Использование материалов возможно только при согласовании с редакцией ed@shalamov.ru. Сайт создан в 2008-2009 гг. на средства гранта РГНФ № 08-03-12112в.