Раздел делится на две части: во-первых, представлена прижизненная критика произведений Шаламова, как изданных, так и не увидевших свет в СССР до конца 80-х, а во-вторых, – критические и эссеистические сочинения, появлявшиеся как попытки осмысления творчества Шаламова уже после его смерти.
-
Говорят лауреаты «Знамени»: Валерий Есипов (март 2024) -
«Историкам литературы, а также и астрологам (не удивляйтесь!) еще предстоит разобраться, почему В. Шаламов постоянно печатался и печатается в “Знамени” В. Кожевникова, Г. Бакланова, С. Чупринина, а не в “Новом мире” А. Твардовского, С. Залыгина, А. Василевского… В самом деле, есть некая неразгаданная тайна в том, что Шаламова при жизни (начиная с 1957 года, когда в майском номере “Знамени” впервые были напечатаны его стихи) влекло в консервативнейший по тем временам журнал. Как и в том, что с начала новой эпохи, с 1990-х годов, практически все публикации из литературного наследия Шаламова устремляются в относительно скромное тогда “Знамя”, почти в два раза уступавшее по тиражу многолетнему корифею в бледно-синей обложке».
-
О закрытии комнаты-музея В.Т. Шаламова в поселке Дебин Маганданской области (24 декабря 2023) -
«...Вариант сохранения экспонатов, фотографий, книг и витрин музея Шаламова на данный момент найден. Все материалы будут переданы Дебинской средней школе, где есть место; и педагоги полностью поддерживают эту идею. Сейчас создатели комнаты-музея решают с руководством Магаданской области и краеведческого музея технические вопросы, связанные с переездом музея-комнаты В.Т. Шаламова в новое помещение».
-
Международная научная конференция «В. Т. Шаламов и русская литература». (июнь 2023) -
22–24 сентября 2022 года в Институте русской литературы (Пушкинский Дом) РАН прошла международная научная конференция «В. Т. Шаламов и русская литература», в организации которой, помимо ИРЛИ, приняли участие В. В. Есипов (научный руководитель сайта shalamov.ru) и заведующая мемориальным музеем Л. Н. Гумилева — Л. А. Артамошкина. В конференции приняли участие более тридцати исследователей из Москвы, СанктПетербурга и других городов России, а также из-за рубежа.
-
«Тексты Шаламова музыкальны и ритмичны. В этом его тайна» (апрель 2023) -
«Когда читаешь “По снегу”, то сразу сложно понять, почему чтение дается с трудом, несмотря на простоту содержания и формы. Я поняла, что ответ заключен в последнем предложении: «А на тракторах и лошадях ездят не писатели, а читатели». В этой короткой фразе заключено очень многое».
-
«Шаламов — современный классик» (апрель 2023) -
«Самая большая сложность при переводе художественных текстов – передать уникальный в каждом случае стиль автора. В связи с этим мне было непросто донести тонкие особенности новой прозы Шаламова. Когда я начала переводить первый рассказ, “По снегу”, то думала, что никогда не смогу его закончить, до конца жизни. Помимо самого содержания рассказов, язык Варлама Тихоновича также совершенно уникален».
-
Упрямый замысел народного театра (22 октября 2022) -
«Театр — всегда путь. Любой театр. И, по большому счёту, истинно оправдывая свой смысл — он есть “Всё или ничего”! На помощь, в точнейшем определении задачи не автора только, но вообще — свободного дела, деятельности — приходит В.Т. Шаламов, спектакль по произведениям и записям которого посчастливилось увидеть в Красновишерске в октябре 2022 года».
-
Берег Шаламова (6 июня 2022) -
«Асфальт кончается. Редкие фуры, временные поселки старателей — цветные контейнеры с прорезанными окошками, руины Дальстроя: бараки, фабрики, котельные. Горы грунта по долинам перемытых драгами рек. Огромный красный серп-и-молот на въезде в Атку. Поворот на Талую — знаменитый колымский курорт, перевал Дедушкина Лысина, неживой поселок Мякит... Здесь много таких городков-призраков. В девяностых и нулевых Северо-Восток потерял больше людей, чем любой другой российский край. Не оставляет ощущение прокатившейся войны. Вот и мост через Колыму. За ним — поселок Дебин, где будущий писатель работал фельдшером».
-
«Штурм неба»: Варлам Шаламов — человек 1920-х годов (март 2022) -
«Шаламов вынес принцип соответствия слова и дела из 1920-х годов. Здесь подходит экзистенциалистская терминология: человек должен проявить себя человеком слова и дела в решающей пограничной ситуации. Он прямо пишет в очерке, что Джалиль для него прежде всего акт самопожертвования в подполье, а потом в фашистских застенках. В другом месте он пишет, что Джалиль — это судьба, а не стихи. О стихах Джалиля он несколько раз отзывался не в пользу поэта, но это не имеет значения, важен акт и поступок. Набросок стихотворения Шаламова, в котором есть строчка “Фучик, Карбышев, Джалиль — вот мои герои”, — не попытка подладиться под цензуру, а выявление людей слова и дела, готовых на самопожертвование.
Эту атмосферу 1920-х годов он пытался передать и как автор художественной литературы, и как просветитель. Вернувшись в Москву с Колымы, он тратил очень много времени не только на “Колымские рассказы”, но и на попытку рассказать о 1920-х годах современникам так, чтобы они поняли время, которого не застали».
-
Михаил Гоголин: «Silentium» на стихи Варлама Шаламова (2022) -
«И в 2015 г. я сочинил кантату “Silentium”. Наверное, посмотрел, что у Шаламова приближался юбилей: в 2017 г. 110 лет. А у меня как раз был юбилей — 55 лет. И ради двойного юбилея исполнил эту кантату в своем авторском концерте. Я понимал, что Шаламов — известный поэт, наш земляк, но не надеялся на большой интерес. Я знаю примерно пристрастия и наших земляков, и людей в общем. Шаламов не входит в популярную струю того, что наши сограждане предпочитают. И тем более мне приятно, что кантата все-таки, условно говоря, “пошла”. Наверное, я где-то попал в ту цель, которую, может быть, для себя и не намечал, но попал».
-
Образы В.Т. Шаламова в фильме «Сентенция» и некоторых откликах на него (сентябрь 2021) -
«…фильм Рудакова не только заимствует название у одного из рассказов Шаламова, но и несколько раз цитирует его в записи на пленку. Другой отсылкой к шаламовской прозе является эпизод, в котором один из героев держит в руках веточку стланика. Все эти факты говорят о том, что фильм включает в себя материал прозы и поэзии, но едва ли находит адекватные средства для переноса их поэтики на экран».
-
Яков Рубин: «Шаламов – не про лагеря. Он весь – про человека» (17 июля 2021) -
В дни Открытого фестиваля «Четвертая Вологда»-2021 Вологодский камерный драматический театр в очередной раз показал спектакль «Отче наш» по произведениям В. Т. Шаламова. Этому спектаклю уже двадцать лет. Художественный руководитель театра Яков Рубин рассказывает об истории спектакля и своем пути к Шаламову.
-
«Искусство – способ жить: Варлам Шаламов о мире “после”» (июнь 2021) -
Знакомство с Шаламовым я начала не по текстам, а с его биографии, которая появилась в журнале, и это была публикация друга его последних лет, публикатора, она сохраняла архив Шаламова, и кто знаком с биографией Шаламова, тот знает, какую миссию выполнила это женщина – Ирина Павловна Сиротинская. В журнальной публикации было сказано достаточно подробно о жизни Шаламова, особенно о последних днях. Когда передо мной развернулась жизнь этого человека, я поняла, что около пятнадцати лет он провел в лагерях, и особенно больно было читать о последних днях. Меня поразило то, что, наверное, не поражало ни в одной биографии до этого (это был 1990 год, начало перестройки, многие тексты только стали входить в официальную, разрешенную к публикациям литературу) – трагизм жизни, изжитый до конца. Когда я увидела (а я внимательно отношусь всегда к фотографиям, особенно когда есть возможность увидеть в движении лицо от детства к последним дням или наоборот – зависит от того, как мы смотрим фотографии), всё было явлено в его лице – одиночество самостоянья, цельность личности и жизни.
-
Дарья Грицаенко: «Нужна эмоциональная и интеллектуальная зрелость, чтобы понять Шаламова» (июнь 2021) -
«Шаламов отрицает традицию, потому что описывать беспрецедентный, ни с чем не сравнимый катастрофический опыт XX века традиционными способами невозможно — форма будет просто неадекватна содержанию. Он создаёт принципиально новый язык, нет ничего похожего на его прозу, и именно потому её так долго не воспринимали как искусство».
-
Варлам Шаламов и вологодские писатели (часть 1) (апрель 2021) -
Разговор о Варламе Шаламове и вологодских писателях редактора журнала с В. В. Есиповым, автором многочисленных статей, книг, в том числе «Варлам Шаламов и его современники» (2007), «Шаламов» в серии «Жизнь замечательных людей» (2012, 2019), «О Шаламове и не только: статьи и исследования» (2020), составителем шаламовского двухтомника «Стихотворения и поэмы».
-
Шаламов терпеть не мог, когда его называли мучеником (27 марта 2021) -
«Возможно, режиссёр чувствовал себя своего рода первооткрывателем, но на самом деле он повторил лишь зады обветшалой мифологии. Это тем более печально, что за последние годы как в России, так и за рубежом вырос не только уровень научного шаламоведения, что позволяет сразу обнаружить любые натяжки в киноверсиях Шаламова, но и самое главное — значительно вырос читатель, зритель, который, понимая условность кинематографа, всё-таки больше всего ценит правду. А Шаламов — та личность, которая не терпит никакой фальши, манерности, а взыскует правды и только правды».
-
В Перми впервые полностью будет издан «Вишерский антироман» Варлама Шаламова (12 марта 2021) -
«Разумеется, “Вишерский антироман” является ценнейшим историческим источником об эпохе первой советской пятилетки. Но в первую очередь это новаторское литературное произведение, представляющее симбиоз мемуарных очерков, художественных новелл и философских эссе. Несмотря на незавершенность, “антироман” является уникальным произведением русской литературы ХХ века».
-
Тонкая струя манипуляции (29 января 2021) -
«Варлам Шаламов в одном из своих литературных манифестов написал: “Фраза должна быть короткой, как пощечина”. Краткость, емкость, максимальная концентрация смысла в тексте — один из главных принципов “Колымских рассказов”, которые автор называл в том числе «пощечиной сталинизму». А на экране мы видим крайне затянутое расползающееся зрелище, именно на эстетическом уровне прямо противоположное поэтике прозы “Колымских рассказов” и стихов Шаламова. Важно ли это несовпадение? По-моему, крайне важно. Что поймет из этого фильма человек, не читавший прозы и стихов Шаламова об их авторе? Скорее всего, ничего не поймет и вряд ли захочет понимать».
-
На горбу мученика — в Канны? (20 января 2021) -
«Зачем надо было снимать фильм о старом, больном и немощном писателе? Почему не показать его в минуты его величия, его беспримерного мужества, вызывающего восхищение у всех читателей? Ведь Шаламов — символ стоицизма, символ сопротивления прежде всего. А нам демонстрируют самый унизительный период его жизни».
-
Очереди из аспирантов, увы, не было… (январь 2021) -
«Мы гуляли с Ириной Павловной вдвоем по Вологде: она сама вызвалась показать мне любимый ею город. Мы разговаривали – конечно, в основном она рассказывала мне о Варламе Тихоновиче, об их общении… О многом и очень искренне. Безумно жалею, что не записала тогда по свежим следам хотя бы контуры нашего разговора! Помню свой – как сейчас понимаю, бестактный – вопрос: “А Варлам Тихонович был гуманистом?” – и грустные глаза Ирины Павловны (в них читалось: ничего-то ты, девочка, не понимаешь!)»
-
«Шаламов, напомню, — художественное дитя 1920-х годов с их апологией “новых форм” в литературе. С другой стороны, он прошел Колыму, и это заставило его по-иному смотреть на многое, в том числе на задачи искусства. Стоит обратиться к переписке Шаламова с Б. Пастернаком 1953–1956 годов. Это настоящий кладезь для понимания философии Шаламова — как философии истории, так и философии искусства».
-
Примета нашего времени (29 декабря 2020) -
«То, что мы видим — это не “опыты Дэвида Линча” и даже не “поиск нового и адекватного шаламовскому языка”. Это обыкновенный набор сцен и эпизодов. В духе лучших времён вгиковского конкурса “Святая Анна”. И не более того. Тут и там — раздражающая несуразица. Раздражающая даже меня — отнюдь не погружённого во все подробности событий последних дней жизни В.Т. Шаламова — человека».
-
Редакция «Нового мира» поздравляет Варлама Шаламова (28 декабря 2020) -
«В журнале “Новый мир” Варлам Шаламов проработал внештатным рецензентом “самотека” (или, как тогда говорили — “рукописей самодеятельных авторов”) с 1959 по 1964 год. Целый ряд таких рукописей из архива В.Т. Шаламова в РГАЛИ был опубликован в 7 томе собрания сочинений писателя, подборку из архива “Нового мира” также недавно опубликовала К. Филимонова. После получения справки об инвалидности, Шаламов прекратил работу в журнале, которую воспринимал как вынужденную и тяготился ею. Но его работа в “Новом мире” была связана не только с необходимостью заработка. Шаламов пытался опубликовать в ведущем советском литературном журнале свои произведения, прежде всего — “Колымские рассказы”, однако это сделать не удалось».
-
«Сентенция» — почти абстрактный фильм о последних днях (или месяцах? или годах?) Варлама Шаламова (декабрь 2020) -
«Этот фильм нешуточно сбивает с толку, перенастраивает привычные способы восприятия — редчайшее качество для дебюта. Тем более демонстративно скромного, малобюджетного, черно-белого, снятого на пленку. “Сентенция” Дмитрия Рудакова еще и выстроена вокруг одного из сложнейших персонажей отечественной культуры ХХ века — автора “Колымских рассказов” Варлама Шаламова. Формальный сюжет фильма — его последние дни (или месяцы, или годы, понять сложно) в доме престарелых. Внутренний сюжет в одной фразе описать невозможно».
-
Мисима и Шаламов: «красивый вариант» трактовки (июнь 2020) -
«Мисима и Шаламов — не просто разные авторы и разные люди. Их полюса настолько противоположны, что если бы даже каким-то чудом эти авторы прочли бы произведения друг друга, то, уверена, лишь подивились бы друг другу, но в точности бы высмеяли все попытки хоть как-то их объединить и скрестить».
-
Дни Шаламова в Вологде (20 января 2020) -
«Варлам Шаламов — неудобная, не вмещающаяся в прокрустово ложе привычных обобщений, всякого рода затертых форм, идей, жанров фигура. Он слишком умён, слишком громок или часто, напротив, тих, слишком правдив или слишком неподкупен. События Дней Шаламова в Вологде ещё раз ясно продемонстрировали это, ещё раз задали самые разнообразные векторы, по которым нам нужно и важно идти к Шаламову, перечитывать его и думать».
-
Спасения нет (17 января 2019) -
«С точки зрения Шаламова, есть уровень давления, которому по определению невозможно противостоять. Вообще. И этот фактор — одна из тех вещей, которую он системно воспроизводит. Можно, если повезет, умереть раньше. Это все, что можно. Можно не пытаться выжить за счет других, пока сохранилась воля, которая позволяет от этого удерживаться. За определенной границей ты не будешь помнить, что ты там делал. Просто потому, что тебя там не было. Личности там не было, она распалась. Человек, который потихонечку восстанавливается от лишних капель тепла, лишних крошек еды и от более легкой работы в рассказе «Сентенция», он не помнит, что с ним было в темноте. Он не знает. Это, кстати, вполне зафиксированное медицинское обстоятельство. Та часть мозга, которая фиксирует качество и продолжительность сильной боли, с сознанием практически не соотносится. Люди этого не запоминают. Ощущают, чувствуют, а опыта не остается».
-
Наши методисты (22 ноября 2018) -
«Мы не будем разбирать текст г. Влащенко, который более чем наполовину состоит из расчетливо подобранных цитат, а посему может быть назван цитатным пасьянсом и более того – шулерским карточным блефом. Ибо даже у тех людей, к мнению которых он прибегает, чтобы вознести своего кумира до небес (скажем, о. А. Шмемана или Л.К. Чуковской) на самом деле есть высказывания о Солженицыне совершенно противоположного порядка, но о них автор умалчивает».
-
Письмо Петра Якира, обращенное к «честному советскому писателю Варламу Шаламову», было написано 29 февраля 1972 г. Хотя этот текст и был проаннотирован в «Хронике текущих событий» № 24 (от 5 марта 1972 г.), однако так и не был опубликован за рубежом и, скорее всего, не имел широкого распространения в самиздате. Причиной написания письма стал текст, подписанный Варламом Шаламовым и опубликованный в «Литературной газете» 23 февраля 1972 г., в котором осуждались зарубежные публикации автора в эмигрантских издательствах.
-
За Шаламова — 100 процентов, за Солженицына — 0. О чём это говорит? (1 ноября 2017) -
«Речь идет о результатах опроса радиослушателей на тему: “Кто точнее передал суть ГУЛАГа — Солженицын или Шаламов?” Так звучал вопрос, обращенный в эфир Н.Сванидзе примерно за десять минут до окончания программы, а в конце ее, как обычно, прозвучали результаты обработки данных о звонках, поступивших в студию. Они феноменальны: все 100 процентов голосовавших отдали предпочтение Шаламову!»
-
О новой нищете философии (13 июля 2017) -
Уже при появлении на первом пленарном заседании в одной из аудиторий ИФ стало ясно, что Шаламов попал в обыденный «конвейер» перманентной симпозиумной деятельности философов, без какого-либо пиетета к его личности: даже портрета писателя здесь по этому случаю не обнаружилось. Как можно понять из дальнейшего, это не было случайным. Между тем, изображение писателя, хотя бы мультимедийное, было необходимо не только в знак элементарных приличий, но и просто для того, чтобы напомнить выступавшим, ради кого и чего они здесь собрались.
-
Необходимое наследие Шаламова (17 июня 2017) -
18 июня исполняется 110 лет со дня рождения Варлама Шаламова. С одной стороны, дата из другой, прошедшей эпохи — больше века минуло. И Шаламова можно зачислить в прошлое. Но он не зачисляется.
-
«Вы будете гордостью России…» (июнь 2017) -
«На свете не так много провинциальных городов, увековеченных в названиях произведений выдающихся писателей. “В городе N” — этого в русской литературе хоть пруд пруди, но никто, кажется, не написал ни “Четвертого Саратова”, ни “Четвертой (или Пятой) Рязани” (Твери, Калуги и так далее). В этом смысле Вологде, безусловно, необычайно повезло: своей книгой Варлам Шаламов обессмертил свой родной город, введя его в большую литературу — в особый мир, где даже знаменитые марки “вологодского масла” и “вологодских кружев” имеют лишь относительное значение».
-
На театральной платформе екатеринбургского «Ельцин-центра» состоялась премьера спектакля по рассказам Варлама Шаламова (20 мая 2017) -
«В спектакле почти нет театральных приемов, декораций, реквизита. Лишь бочка-печка по центру площадки и белый, видимо, символизирующий зимнюю тундру, экран на стене. Актеры не разыгрывают действие, а рассказывают, рассказывают под жуткие звуки бурана, хомуса, потрескивание перемороженного льда…»
-
«Одна из главных целей, которую мы ставили себе как переводчики Шаламова, — сохранить очарование ритма, дыхания, живости его рассказа. Именно поэтому мы старались не отяжелять текст бесконечными сносками и примечаниями, и предпочли заменить такие слова, как “каша”, “юшка” или “махорка” приблизительными каталонскими аналогами. <…> Слова, принадлежащие лагерному жаргону, такие, как “фраер” или “туфта”, мы сохранили в оригинале, ибо поиск эквивалентов мог бы привести к откровенно гротескным, неубедительным результатам. К тому же сам Шаламов всегда дает четкое определение такого рода словам. Однако некоторые слова или термины, в силу своей специфики и коннотаций, улавливаемых только русским ухом, ставили нас перед серьезным выбором».
-
«Наиболее поэтичное русское дерево». Варлам Шаламов в Китае (2017) -
«Главная черта творчества Шаламова — это абсолютная искренность и стремление к истине, какой бы горькой она ни была. Он часто прибегает к символам, но эти символы не нарочиты — они берутся из природы или из древних книг. Его величие — в простоте, а в его спокойствии отражается страсть».
-
«Заслуживает внимания мужественный и правдивый разговор автора об истоках легенды, приукрашивающей и окутывающей романтической дымкой нравы и мораль преступного мира. Ее тлетворное и развращающее влияние на умы и воображение неустойчивых подростков вскрыто с большой убеждающей силой: рассуждения автора подчинены строгой логике, правдивость приводимых примеров не вызывает сомнения».
-
«Его “очерки” стоят на грани художественного произведения и научного исследования. Внешне они неприхотливы, мозаичны. Читая их, не замечаешь “формы”. Но это, очевидно, лучшая оценка того, как они написаны. Автор изучает этот мир, ведя читателя до самого “дна”, показывая все “бездны” и разоблачая мифы о мнимом благородстве, рыцарстве, о лживом “культе матери”, об отношении к женщине и т.д.»
-
«Богатейший материал “Очерков” безусловно может сослужить службу молодым людям, специалистам угрозыска, суда, но художественного, истинно нравственного воздействия на читателя он оказать не может».
-
«Тематическая направленность рецензируемой рукописи точно определена в ее названии: почти все произведения, включенные в сборник, посвящены описанию и критике общественно-бытовой обстановки на Kолыме, где, начиная с недоброй памяти 1937 года, было сосредоточено большое количество мест заключения и исправительно-трудовых лагерей. Большую половину рукописи занимает очерк остро публицистической направленности, в котором В. Шаламов говорит “Об одной ошибке художественной литературы” и полемизирует с целым рядом русских классиков и видных советских писателей: Толстым, Достоевским, Чеховым, Горьким, Макаренко, Погодиным, Леоновым, Бабелем, Шейниным».
-
Рассказы, прокричанные сквозь слёзы (18 июня 2016) -
«Шаламов своими рассказами пишет картину, с одной стороны, тотального расчеловечивания в лагерях, но с другой — показывает и путь, рваный, непрямой, но все-таки путь преодоления растления. Для него самого не последнюю роль на этом пути сыграли стихи. Работая фельдшером, Шаламов дарил своим близким знакомым — Елене Мамучашвили, Нине Савоевой — записанные стихи русских поэтов, которые на воле были либо запрещены, либо полузабыты. После возвращения он пытался воссоздать традиции — как литературные, так и мировоззренческие, — прерванные сталинизмом. Шаламов почти всю жизнь был просветителем в истинном значении этого слова. Потому, что слово невозможно без читателя. Страшно горько, что своего читателя Варлам Шаламов обрел так поздно. Радостно, что это все-таки происходит».
-
«Колымский пророк. Варлам Шаламов как свидетель ада». Беседа в программе «Археология» на «Радио Свобода» (18 мая 2016) -
«Шаламовская литературная задача, с моей точки зрения, его подвиг в мировой литературе заключается в том, что он действительно стирает грань между документом и художественным вымыслом, делая это не путем изложения того, что было на самом деле, а путем погружения человека в состояние, в котором тот способен воспринять опыт, иначе никак не передающийся. Как можно передать опыт умирающего от голода или доходящего от холода человека другому человеку, который никогда в подобной ситуации не был? Показать ему что-нибудь страшное — человек от этого отвернется или, наоборот, ужаснется, и не более того. Нужно в это погрузить, а для этого нужно выработать какую-то новую форму коммуникации с читателем. И эту форму Шаламов вырабатывает».
-
Франциска Тун-Хоэнштайн: «Пережитый опыт Шаламову удалось превратить в замечательную прозу» (1 мая 2016) -
«Проза “Колымских рассказов” на уровне темы почти не оставляет места для надежды, и мне кажется, это надежда на уровне формы. Шаламов показывает жестокость, ужас происходящего, показывает, что слой культуры и цивилизации чрезвычайно тонок, и никто не может поручиться за себя в подобных условиях. А с другой стороны, он выжил и создал такую гармоничную прозу определенными приемами дистанцирования, и эти приемы помогают, как ни странно, жить в этих текстах, открывают новое пространство».
-
Кто же эти «суки»? (2016) -
«“Славянская клятва” — одно из самых известных стихотворений позднего периода творчества Шаламова. Но оно является, на наш взгляд, и одним из наиболее сложных, неразгаданных его произведений, давая много поводов усомниться в правомерности распространенных однозначных трактовок».
-
Роберт Чандлер: «Рассказы Шаламова — кажущаяся документальная простота Хемингуэя и почти математический формализм Борхеса» (3 декабря 2015) -
«Роберт Чандлер был первым, кто перевел на английский язык тексты Варлама Шаламова. Это случилось еще в конце 1970-х годов. Затем он переводил многих других русских писателей и поэтов, но Шаламов для Чандлера остается одним из важнейших авторов. Поэтому неудивительно, что, когда в начале 2015 года в издательстве Penguin Books вышла составленная Робертом Чандлером «Антология русской поэзии», представляющая стихи русскоязычных авторов за последние 200 лет, свое место в ней занял и Варлам Шаламов».
-
Процесс умолчания (ноябрь 2015) -
Московское издательство «ЭКСМО» выпустило «Колымские рассказы» Варлама Шаламова в своей серии «Запрещённые книги». Предисловие к этому изданию в виде краткого очерка истории публикации «Колымских рассказов» написал Валерий Есипов. К сожалению, авторский текст предисловия подвергся значительной редакторской переработке, в результате чего были выхолощены важные историко-литературные подробности о причинах долгого замалчивания главного произведения Шаламова как в СССР, так и на Западе. По просьбе В.В. Есипова мы публикуем оригинал его предисловия.
-
Наследник следователей НКВД? (10 июня 2015) -
«Прочитав большую “простыню” Юрия Полякова в “ЛГ” “Не люблю иллюзий”, посвященную моей скромной персоне, я в который уже раз вспомнил бессмертные слова Варлама Шаламова: “Несчастье русской литературы в том, что она лезет не в свои дела, ломает чужие судьбы, высказывается по вопросам, в которых она ничего не понимает”»…
-
«Апофигей» добрался до Шаламова... (20 мая 2015) -
«Видимо, по этому родственно-партийному признаку Ю. Поляков и доверился показаниям лжесвидетелей-доносчиков. Понятно, что писатель пробежал в свое время бегло следственное дело Шаламова. Но считать показания стукачей — правдой, а юридистику сталинской эпохи — вершиной правосудия, способны только люди с особыми наклонностями, свято верящие в мудрые усы Иосифа Виссарионовича».
-
Шаламов в англоязычной «Антологии русской поэзии» (6 марта 2015) -
«Появление антологии произведений такого широкого спектра русских поэтов в англоязычном пространстве поможет понять мировому читателю уникальное место каждого из них в русской культуре. Это актуально и для России, которая сама еще только осознает, что недавно обретенный ею Шаламов-поэт, несмотря на все умолчания, никогда не сходил и не сойдет с поэтического Олимпа».
-
[Внутренняя рецензия на «Колымские рассказы» для издательства «Советский писатель»] (февраль 2015) -
«Представленные Шаламовым рассказы убедительно говорят о том, что “Один день Ивана Денисовича” Солженицына не только не исчерпал темы “Россия за колючей проволокой”, но представляет пусть талантливую и самобытную, но еще очень одностороннюю и неполную попытку осветить и осмыслить один из самых страшных периодов в истории нашей страны. Здесь не место подробно останавливаться на повести Солженицына, однако можно сказать, что восприятие системы принудительного труда его героем оставляет незадетыми ворохи жгучих вопросов, невольно встающих перед читателем. Малограмотный Иван Шухов в некотором смысле лицо, принадлежащее прошлому — теперь не так уж часто встретишь взрослого советского человека, который бы воспринимал действительность так примитивно, некритически, мировоззрение которого было бы так ограничено, как у героя Солженицына».
-
[Внутренняя рецензия на «Колымские рассказы» для издательства «Советский писатель»] (февраль 2015) -
«Рукопись «Колымских рассказов» В. Шаламова производит сильное впечатление, более того — ужасающее впечатление, главным образом, своим материалом. Автор рассказывает очень подробно о жизни в лагерях, о тех бесконечных страданиях и унижениях, которые перенесли там люди, незаконно осужденные и оклеветанные. Расcказано все это очень достоверно, так, как может рассказать только человек, вынесший это на своих плечах».
-
Возвращение Пугачева (2015) -
«Книга “Кто он, майор Пугачев?” вышла этой осенью крошечным тиражом – 300 экземпляров. И вряд ли эти экземпляры будут спешно раскуплены историками, почитателями Варлама Шаламова, попадут в библиотеки гуманитарных вузов; наверняка не узнает о новинке так называемый широкий читатель. Скорее всего, издание утонет в вале печатной продукции незамеченным. А книга важная».
-
Письмо «ученому» соседу (24 декабря 2014) -
«Сайт Shalamov.ru готов к сотрудничеству со всеми исследователями и поклонниками творчества Варлама Шаламова. У нас часто не хватает рук для того, чтобы одновременно вести и исследовательскую работу, и редакторскую, и информационную. Мы рады сотрудничеству с людьми самых разных убеждений, которых объединяет любовь к творчеству Шаламова и стремление к объективности в теме, в которой недопустима желтопрессная скандальность. А читатели сами разберутся, что им предпочесть в литературе и источниках для изучения биографии и творчества Варлама Шаламова».
-
«Это боль и защита от боли» (29 октября 2014) -
«Они создавались в 1949—1950-х годах, когда он работал фельдшером лесоучастка на ключе (речке) Дусканья и впервые после 12 лет лагерей получил, как выражался, «право на одиночество». Стихи он записывал в самодельные, из оберточной бумаги, тетради, сшитые суровыми нитками. Шаламов тогда был еще заключенным, тетради он прятал, а потом, освободившись, воспользовался надежной оказией и в феврале 1952 г. (Сталин был еще жив!) переслал эти тетради в Москву Борису Пастернаку. Только в декабре того же года (по причинам, не зависевшим от адресата) Шаламов получил ответ».
-
Отзыв на седьмой, дополнительный том собрания сочинений В.Т. Шаламова (сентябрь 2014) -
«Каждая запись, письмо, заметка, откомментированные В. Есиповым и С. Соловьевым в седьмом томе, имеют безусловную литературную и историческую ценность. Проявляется эволюция литературных взглядов писателя, видна страстность меняющихся оценок, которыми он порой несправедливо клеймит былых “любимых”»
-
Школа свободы Варлама Шаламова (май 2014) -
«Новый том собрания сочинений, видимо, не последний. Работа с архивом далека от завершения, и она оказалась сродни тем расшифровкам, которыми занимаются египтологи или шумерологи: из-за тех недугов, которыми страдал писатель (болезнь Меньера и прочее), почерк его трудно, а местами невозможно разобрать. Но с выходом седьмого тома, который включает произведения неопубликованные и незавершенные, собрание сочинений обретает академическую основательность. И это логично: Варлам Тихонович – один из крупнейших русских писателей ХХ века. <...> Шаламов занимает особое, едва ли не уникальное место в нашей истории. Его мировоззрение не вписывается ни в какие привычные схемы: “советский – антисоветский”, “официальный – диссидентский”, “традиционный – авангардный”, “религиозный – атеистический”.»
-
Неизвестное стихотворение Варлама Шаламова о Николае Рубцове (20 сентября 2013) -
«“Рубцовское” стихотворение типично для его манеры – оно короткое и ёмкое, чуть суховатое и угловатое, но каждое слово, каждая рифма и метафора чётко продуманы, все три строфы заключают в себе конкретную поэтическую мысль, а последняя строфа не оставляет сомнений в законченности стихотворения».
-
Об изданиях и переводах Шаламова в Америке (сентябрь 2013) -
«Прочитав только несколько рассказов, я сразу понял, что Шаламов – большой писатель. Огромная российская травма заставляет вас рассматривать его как политического деятеля, но представьте себе, если бы ничего из описанного в рассказах никогда не было, “Колымские рассказы” всё равно были бы шедевром мировой литературы».
-
Мертвые в развес (24 февраля 2013) -
«Иной раз становится не по себе, когда представители “прогрессивного человечества” при первой же возможности используют голоса репрессированных и сгинувших в советских лагерях в качестве своей личной “группы поддержки”, должной оправдать любую реформаторскую (зачёркиваем “подлость”) затею. Шаламов писал, что оправдание Сталина – “эстетизация зла”. Да, это так. Я знаю об этом. Но с чего взяла либеральная публика, что узники советских лагерей — это адвокаты их дел?»
-
Упрямая самостоятельность (февраль 2013) -
«И вот что потрясает, пожалуй, еще больше — и уже по-иному, не просто бесконечным сочувствием и жалостью: чуть ли не вконец, кажется, добитый, уничтожаемый и унижаемый всем вместе — надзором, бездомьем, безденежьем, усиливающейся болезнью, — Шаламов оказался непокоренным, поистине богатырем духа, запечатлевшим в своих «Колымских рассказах» беспощадную правду не только о лагерном “быте”, но о том, что под этим неимоверной тяжести прессом происходит в самом человеке: “каким он может стать, как формулирует исследователь, этот гордый человек... в мире, где все понятия смещены”»
-
Одиночный замер Варлама Шаламова (февраль 2013) -
«Органически не принимая нравов рыночно-меркантильного толка, Шаламов полагал, что социалистическая система может быть совместима с человеческими правами и свободами в их полном объеме. Уместно приводимые Есиповым слова писателя о том, что нам нужны не ледоколы, а свободная вода (то есть не манихейское обличительство, но словесность по-настоящему раскрепощенная, независимая от любых догм), отчетливо перекликаются со знаменитым тезисом Андрея Синявского о его не политических, а стилистических разногласиях с властью (Солженицын в своем очерке о Шаламове неслучайно укоризненно предъявляет такие переклички как компромат на писателя). Думается, что не только Шаламов и Синявский, но и Юрий Трифонов, сохранявший свою благородную авторскую бескомпромиссность в подцензурном пространстве, и Юрий Домбровский, волею судеб отчасти вытесненный в андеграундное поле, и Владимир Высоцкий, не деливший свою всенародную(!) аудиторию на «советские» и «антисоветские» когорты, и многие другие видные деятели культуры вполне готовы были к пути таких трансформаций».
-
«Фильм Досталя не ставит себя в отношение ко всему предыдущему кино, тогда как проза Шаламова именно что ставит, и, как мы видели, в самое радикальное (“ненавижу литературу”). Поэтому фильм “Завещание Ленина” повествователен, но не рефлексивен, — он не рефлексирует позицию ни повествователя, ни персонажа, ни зрителя. Последнему предлагается отождествиться со зрелищем, то есть оставаться зрителем, который может сопереживать, однако — по самому построению зрелища в данном случае — не имеет возможности встать в собственное отношение к происходящему».
-
«Шаламова я считаю самым большим писателем ХХ века. Когда-то И.П. Сиротинская подошла ко мне в Милане, там был международный симпозиум, и после своего выступления я сказала ей это, и она поблагодарила меня. Я действительно считаю его величайшим писателем. Он очень близок мне по духу. Вот этот его поиск, когда и документ, и жизнь тесно смыкаются. Вот это его искусство, когда кажется, что это так просто, а на самом деле это величина Достоевского, настолько там (в “Колымских рассказах”) все запрятано».
-
«В дискуссии по докладу Михаила Рыклина принимали участие: Рудольф Веденеев, Марк Головизнин, Россен Джагалов, Валерий Есипов, Дмитрий Зубарев, Борис Кагарлицкий, Алексей Кунахов, Елена Михайлик, Сергей Соловьёв, Александр Тарасов, Иван Харламов, Любовь Юргенсон».
-
От составителя (2013) -
«Тема документальности прозы Шаламова — ее разных аспектов и проблем — стала центральной темой конференции, посвященной не только биографии и творчеству писателя, но и памяти его друга и публикатора наследия — Ирины Павловны Сиротинской, ушедшей из жизни 11 января 2011 года. Главными организаторами мероприятия выступили сайт Shalamov.ru, Московская высшая школа социальных и экономических наук, “Интерцентр” при участии Российского государственного архива литературы и искусства, Международного историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества “Мемориал” и Московского городского психолого-педагогического университета».
-
«Эта конференция – о человеке, который сделал так много, чтобы эту правду – в каких бы ужасных формах она ни была – возвратить и поставить в центре жизни страны».
-
«Ирина Павловна всегда считала, что Варлам Тихонович – это человек, внешний вид которого полностью соответствовал тем произведениям, которые он писал».
-
«Личность Шаламова, его моральные ценности были сформированы, прежде всего, на основе культурного и политического фундамента идей революционной интеллигенции середины XIX — начала XX века. Исключать Шаламова из данного контекста по политическим соображениям — значит вырезать самую сердцевину его мировоззрения. Не случайно второй по величине рассказ Шаламова — "Золотая медаль" — посвящен именно этой теме».
-
Воскрешение Шаламова (20 августа 2012) -
«После выхода этой книги, в которой осуществлен пересмотр итогов приватизации Шаламова либеральной общественностью, будет сложнее пользоваться “судьбой” Шаламова и его текстами в недобросовестных целях. Умный, сведущий, независимо мыслящий, скрупулезный человек — вологодский писатель и музейщик В.В. Есипов — нарисовал не икону Шаламова и не лубок о русском графе Монте-Кристо, а портрет — реалистический, честный, на фоне подлинной, написанной по документам, а не по диссидентским гиперболам, истории. Ровную, без тушевания досадных деталей, не хронику, а именно биографию — где и статью, за которую осудили Шаламова, и его поздние “выходки” не надо списывать на заблуждения молодости, случайность или “подломленный лагерями разум”; биографию цельной личности, чье поведение было последовательно».
-
«Наперекор носорогам» (21 июня 2012) -
— Вы пытались ответить на вопрос: “Зачем Сталину потребовалось уничтожить и отправить в лагеря столько талантливых людей в России, в том числе Шаламова?”
— В книге на примере судьбы Шаламова я старался проследить само становление сталинизма в конце 1920-х годов. Ведь будущий писатель в юности был участником антисталинской оппозиции, за что и получил первый, а затем второй колымский срок. Сам он исходил из убеждения, что “Сталин и советская власть — не одно и то же”, и нового вождя-тирана сравнивал с носорогом. Еще в 1930 г. на Вишере он видел тысячи отправленных сюда т.н. “кулаков” с семьями».
-
Ее называли Беатриче... (июнь 2011) -
«Ирине Павловне Сиротинской Шаламов посвятил и стихи, и рассказы, а в конце концов завещал все свое литературное наследие, которое она бережно сохранила. В Италии, куда она выезжала по издательским делам, ее называли “Беатриче” - как музу великого Данте (Шаламова итальянцы приравнивают к Данте, потому что он прошел действительные круги ада)».
-
Судьба и творчество Варлама Шаламова в контексте мировой литературы и советской истории (2011) -
«В свободное от сомнений время “скептики” создали, несомненно, замечательный портал, который стал не только коллективным пропагандистом творчества писателя, но также коллективным организатором исследований и общественных инициатив. В том числе — нынешней конференции, собравшей историков и филологов из 9 стран. И сборника, подготовленного как раз к ее открытию».
-
«Семнадцать лет лагерей и десятилетия работы «в стол» не сломали, разумеется, Шаламова, но превратили его в стоика. В человека, нетерпимого к малейшим намекам на фальшь, неискренность, жажду мирских благ. Следует повторить: упреки недопустимы, применять к судьбе Варлама Шаламова обычные критерии — значит, ничего не понимать в истории России и ее литературы».
-
«На въезде в Красновишерск сегодня стоит большой плакат с фотографиями Шаламова, вишерского лагеря и цитатой из «Колымских рассказов». В будущем, возможно, откроется в городе Шаламовский музей — в небольшом уральском городе, который старается помнить. И Шаламов хотел помнить о своей молодости на Северном Урале. Его антироман, как мне кажется, является произведением о двух началах: о начале «общественной жизни» писателя, как он сам выразился, и начале страшной лагерной системы, в которой миллионы людей испытывали невероятные страдания и погибали».
-
Что завещал Ленин и что — Шаламов? (апрель 2010) -
«Отчего же авторы сериала так часто говорят за и вместо Шаламова? Почему у них не наблюдается ни малейшей доли пиетета к автору и его произведениям (что предполагает любая экранизация)?
Почему никак не верится многократным заявлениям Н. Досталя о том, что он взялся за фильм исключительно из-за того, что осознал Шаламова “великим писателем” и воспринял свою работу как “миссию”?..
С великими так не обходятся. Не осознано оно, величие. Не поняли авторы Шаламова — ни молодого, ни зрелого, ни позднего, не поняли ни как личность, ни как писателя». -
Обращение к читателям сайта shalamov.ru (25 декабря 2008) -
«Мне очень хочется, чтобы вы прочли Шаламова, пусть вначале в отрывках, потом вам захочется прочитать все «Колымские рассказы», все «Колымские тетради», на сайте или в книгах. И думайте о том, что подскажут вам, каждому индивидуально, его тексты. Шаламов говорил: “Я пишу для того, чтобы люди знали, что пишутся такие рассказы и сами решились на какой-либо достойный поступок”. Так что читайте Шаламова!»
-
«Поскольку был известен Солженицын, казалось, что Шаламов - его эпигон. Дичайшее заблуждение...» (23 января 2008) -
«Шаламов, как старый лагерник, еще в 60-е годы насквозь понял Солженицына и все его устремления. Он писал: «Я хочу сказать свое слово в русской прозе, а не появиться в тени такого, в общем-то, дельца, как Солженицын». Поэтому он и отказался от предложения о совместной работе над «Архипелагом» - книгой, как он писал, построенной на «чужих рукописях», собранных в «личных целях». Кроме того, Шаламов не хотел ничем угождать западной публике, по большому счету, он был великий русский (и советский, если хотите) патриот».
-
Варлам Шаламов: «Меня снова приняли за кого-то другого» (3 декабря 2007) -
«…Судя по экранизациям Шаламова, путаница продолжается до сих пор. Заслуга Валерия Васильевича Есипова — в ее преодолении. Интересный избран им методологический прием: показать своеобразие исторической личности через отношения с равновеликими — с Пастернаком, Солженицыным, Твардовским. В качестве приложения в конце короткий, спокойный и сокрушительный отзыв на новую телевизионную продукцию, снятую якобы по Шаламову, на самом же деле писатель был господами кинематографистами просто “привлечен для обслуживания” политического заказа — роль, для живого Шаламова неприемлемая и ненавистная»
-
Вторые палачи, или Ложь в стержне (7 апреля 2007) -
Телеканал РТР вновь показывает сериал «Завещание Ленина», снятый по мотивам произведений Варлама Шаламова. С одной стороны, фильм уже заставил многих молодых людей прочесть «Колымские рассказы», что не может не радовать. С другой — его авторы очень серьезно грешат и против исторической истины, и против позиции самого Шаламова. Об этом мы считаем необходимым напомнить: читайте переписку об одном из аспектов исторической достоверности сериала, опубликованную в «Литературной газете».
-
«Горящая память» (2007) -
«Я знала многих известных людей. Но ни один не произвел на меня такого впечатления, как Варлам Тихонович. Он был монолитен, он был плотью своих рассказов, предельно честен, его слово соответствовало его делу, бесстрашен, откровенен в суждениях литературных и житейских. Какого-либо приспособленчества не было в нем ни тени».
-
Работа головы или работа колен? (Варлам Шаламов и Александр Солженицын) (январь 2002) -
«Многие считали его уже давно умершим. “Варлам Шаламов умер”, — заявил на весь мир А. Солженицын в Америке. А Шаламов тогда, в 70-е годы, еще ходил по Москве - его встречали на Тверской, куда он выходил иногда за продуктами из своей каморки. Вид его был страшен, его шатало как пьяного, он падал».
-
Настоящая рецензия, написанная для журнала «Новый мир», носила характер «внутренней», но Шаламов был с ней знаком. В его архиве сохранилось несколько экземпляров этого текста. Надо полагать, он понимал его «историческое» значение.
-
В.Шаламов — взгляд в будущее (2002) -
«Криминализацию постсоветского общества мы наблюдаем своими глазами. Нравы блатного мира становятся нравами общества и его так называемой элиты. Перечтите “Очерки преступного мира”: право сильного и жестокого, бесправие и незащищенность слабого. Человеческая жизнь теряет свою цену».
-
Духовная тайна Шаламова (2002) -
«Он редко привязывался к людям, но допускал к себе тех, кто не нарушал его жизненного (или, что то же, творческого) ритма. Это был акт величайшего доверия с его стороны. Его, по моим наблюдениям, мало интересовали чужие мнения, жизненные концепции и тому подобные ненужности. Факты же, неизвестные ситуации, лежащие в русле его интересов, он обдумывал и изучал. Важна для него была и возможность высказаться самому – рассказчик и чтец он был великолепный».
-
«Что же особенно актуально, на мой взгляд, в наследии Шаламова, посвященном уголовному миру? Как это ни покажется странным - именно ненависть писателя».
-
Преодолевая лёд... (1997) -
«О Шаламове можно писать отдельно как о поэте, отдельно как о прозаике, можно в целом стремиться понять его творческую новизну. Мне ближе стихи, и я буду говорить о них».
-
«Мартиролог». Из дневника (1997) -
«Данте пугались и уважали: он был в аду! Изобретённом им. А Шаламов был в настоящем. И настоящий оказался страшнее».
-
«Шаламов, конечно же, писатель великий. Даже на фоне всех великанов не только русской, но и мировой литературы. Великий потому, что, рассказывая о жизни, которая не познавшему ее даже в страшном сне не приснится, он нигде не педалирует, не сгущает краски (впрочем, куда уже сгущать!), не морализирует, не подводит своего авторского итога, что так свойственно было самому великому из всех писателей — Толстому».
-
«Они затолкают меня в яму...»: Шаламов и диссиденты (15 января 1994) -
«Были и другие, кроме болезней, причины, из-за которых Шаламов стоял в стороне от диссидентства. Во-первых, он считал искусство, литературу — даже неизданную — достаточно мощным средством сопротивления любому режиму. Во-вторых, понимал, сколь разрушителен для писателя срыв в сферу публицистики. Это было стойкое скептическое убеждение Шаламова, плод его лагерных и послелагерных размышлений: “Несчастье русской литературы в том, что она лезет не в свои дела, направляет чужие судьбы, высказывается по вопросам, в которых она ничего не понимает…”».
-
«Граница совести моей» (1994) -
«Пониманию поэтического достоинства Варлама Шаламова мешала его обжигающая самиздатская проза. Стихи из “Колымских тетрадей” воспринимались очень часто как сглаженный перепев его же “Колымских рассказов”. Между тем сам Шаламов видел в себе прежде всего поэта, а не прозаика, временами обращающегося к стихам. Я даже думаю, что его рассказы — это именно проза поэта с ее опорой на звучащее слово, четким ритмическим узором, жестким отбором впечатлений и острой динамикой повествования, где отсутствуют развернутые описания, публицистические отступления и детальные психологические портреты».
-
Бесстрашие мысли (1994) -
«Отчего же рассказы Шаламова так переворачивают читательскую душу и так укрепляют в человеческом праве быть свободной и мыслящей личностью? Все дело, думаю, в удивительной высоте, с какой это написано. В той свободе авторского взгляда, стиля, которая сродни эпическому постижению жизни».
-
Не уставал вспоминать (1994) -
«Рассказы Шаламова коротки как правило. Ему словно бы тяжело длить повествование: есть свой порог у чувства боли и своя длительность — нельзя долго вызывать эти картины в памяти, здесь онемевает воображение».
-
Жажда совершенной правды (1994) -
«Предпочтение, которое отдает Шаламов этому началу в революционной деятельности, характерно не только для него. Оно имеет глубокие корни в национальном мироощущении, или, как теперь бы сказали, менталитете. Героический максимализм революционной интеллигенции, по сути, не столь уж далек от христианского подвижничества, воодушевляемого религиозным духом».
-
Последняя надежда (1994) -
«Варлам Шаламов пишет о человеке на последней черте, о человеке перед лицом неминуемой смерти. Которая приходит после унижений и мучений, истребляющих в человеке все человеческое. О лагерях смерти — гитлеровских и сталинских — написаны уже сотни книг. Лишь в нескольких рассказана правда о лагере. Проще всего рассказать об ужасах. Но это еще не вся правда. Рассказ об ужасах — это рассказ о палачах и жертвах. Правда о лагерях — правда, которую открывает В. Шаламов: жертва нередко становится палачом, человек легко примиряется со своим рабским положением, с человеком можно сделать все».
-
Срез материала (1994) -
«Рассказы Шаламова, применительно к человеку, — учебник “Сопромата” (сопротивление материалов). Техники, инженеры это знают, имея дело с производством, строительством. А нам зачем? Ради опоры. Чтобы чувствовать предел. И поддаваясь мечтам и соблазнам, помнить, помнить — из чего мы сотканы».
-
Отклики в американской прессе на первые переводы рассказов Шаламова (1994) -
«Другие рассказы этой темы, русские и немецкие, относятся к строгой и чистой литературе, но рассказы Шаламова кажутся выше других — это очень большое искусство вследствие своей невероятной потрясающей реальности».
-
Варлам Шаламов (1991) -
«Шаламов доносит до нас правду этой борьбы, этого отчаянного призыва к свободе. Правду человека, который вместо слепой жертвенности и покорности несправедливой участи избрал бунт. Правду, которая до последнего времени оставалась вне закона, как будто человек только затем и родится, чтобы унавозить почву истории».
-
Тихое новаторство (февраль 1979) -
«Служение людям и служение словесности для поэта неотделимы друг от друга, он называет стихи “кристаллами нашей речи”, и многие его строфы действительно напоминают кристаллы, сквозь которые смотришь и начинаешь по-новому видеть мир».
-
«Впервые мысль о том, что звуковая гармония стиха определяется согласными, я услышал от В. Т. Шаламова. Насколько я могу судить спустя полгода после этого разговора, он считает, что гармония согласных звуков и есть основа стиха. Сейчас — это уже внутренне освоенная мной мысль, и дальше я буду говорить о том, что думаю по этому поводу я сам».
-
Стиха невозмутима мера (сентябрь 1973) -
Выход почти каждого поэтического сборника В.Т. Шаламова сопровождался серьезными, вдумчивыми рецензиями известных поэтов и критиков. На «Огниво» (1961) откликнулся Б.Слуцкий, на «Шелест листьев»(1964) — В. Инбер и Л. Левицкий, на «Дорогу и судьбу» (1967) — Г. Адамович и О. Михайлов. Не была обойден вниманием и сборник «Московские облака» (1972). Его с большой тонкостью и деликатностью прорецензировала в 1973 г. в журнале «Москва» Инна Ростовцева.
-
Человек и природа (1969) -
«Пантеизм Пастернака хотя и дает знать себя в некоторых стихах В.Шаламова, все же не является особенностью его поэзии. Для характеристики этой особенности нам придется употребить слово: антропоморфизм».
-
По самой сути бытия (31 января 1968) -
«Поэта Варлама Шаламова читатель знает плохо. Прозаика — и того хуже. Между тем благодаря нравственной наполненности, серьезности содержания, выверенности слова и насыщенности жизненным опытом — благодаря всему этому, произведения Шаламова обладают в избытке той “учительной” силой, которая драгоценна всегда, а в наши дни, когда так много говорится о духовном формировании человека, — в особенности».
-
«Сборник стихов Шаламова, - духовно своеобразных и по-своему значительных, не похожих на большинство теперешних стихов, в особенности стихов советских, - стоило и следовало бы разобрать с чисто литературной точки зрения, не касаясь биографии автора. Стихи вполне заслуживали бы такого разбора и, вероятно, для самого Шаламова подобное отношение к его творчеству было бы единственно приемлемо. Но досадно это автору или безразлично, нам здесь трудно отделаться от “колымского” подхода к его поэзии».
-
Судьба, не ремесло (август 1964) -
«Первая книга Варлама Шаламова — “Огниво” — вышла в 1961 году. Ее автору было тогда за пятьдесят. Первый его стихотворный сборник вышел так поздно не потому, что он — поэт позднего развития, а по обстоятельствам, от его воли не зависящим. Арестованный по клеветническому доносу в 1937 году, он провел долгое время в лагере и ссылке».
-
Вторая встреча с поэтом (23 июля 1964) -
«Стихам Варлама Шаламова свойственно высокое поэтическое мастерство, богатая образная система, продуманная рифма. Чеканность, богатство словаря».
-
«Может быть, самое важное в лирике В. Шаламова то, что ему сродни суровая природа тайги и тундры. Человек крепкий, привыкший ко многим лишениям, к тяжелой работе, не страшащийся трудных дорог — таков лирический герой “Огнива”».
-
Огниво высекает огонь (5 октября 1961) -
«Сто лет назад Некрасов, показывая читателю “Современника” почти тогда никому не известного господина Ф. Т-ва, полностью перепечатал двадцать четыре стихотворения Тютчева. Я и газета не решаются до конца следовать примеру великого поэта и великого открывателя талантов. Вместо двадцати четырех стихотворений приведу только несколько строк».
-
«Дерево концлагерей» (11.04.2012) -
«— В музейной книге отзывов каждая вторая запись — от сына, дочери, внука репрессированных. Лагерная тема до сих пор жива и жгуча, и рассказы Шаламова для многих — нечто вроде писем родственников. Когда с годами она потеряет остроту, восприятие Шаламова изменится?
— Думаю, нет. Важнейшая тема творчества Варлама Тихоновича — поведение человека в нечеловеческих, экстремальных условиях. И эта проблема вечна. Как выжить в аду, как сохранить себя и свою душу. Это всегда будет волновать людей. Но Шаламов считал, что “может повториться любой ад, увы” — это буквально его слова. Разве он не прав? Пусть нет лагерей сталинского или гитлеровского типа, но войны и насилие разве прекратились?»
-
«Разумеется, мы, во взаимодействии с наследником авторских прав Шаламова А.Л. Ригосиком, принимали и будем принимать все возможные меры, в том числе юридического характера, чтобы противостоять наиболее вопиющим случаям безответственной и циничной эксплуатации имени Шаламова, использования его в разного рода неблаговидных целях. Но проблема, как можно понять, имеет более широкое значение. В связи с этим, наверное, стоит подумать об особого рода “экологии Шаламова” (опираясь на понятие «экологии культуры», введенное в обиход академиком Д.С. Лихачевым и означающее защиту и очищение культуры от всего чуждого ей)».
-
С 15-го по 18-е июня в Москве, а затем и в Вологде, на родине В.Т.Шаламова, в контексте цикла обсуждений «Проблемы российского самосознания», в режиме повышенной эмоциональности и горячих споров, проходила конференция, нацеленная на осмысление места и значимости В.Шаламова в русской культуре, в мировой истории...
-
«Для меня возвращение к Шаламову постоянно и непрерывно. Если я должен в себе взрыхлить, взвихрить чувства, я, конечно, открываю Шаламова».
-
«В своем литературно-биографическом исследовании автор ничего не скрывает и не лакирует. Жизнь и судьба Шаламова стали для него частью его литературной судьбы и оставили глубокую борозду в душе. Биография Шаламова стала для него школой сопротивления, школой памяти, лучшей школой самовоспитания, в которую сегодня в это непростое и подлое время автор вместе со своим героем приглашает всех нас».
-
«Воссоздавая внешний облик В.Т. Шаламова, И.Н. Хегай тяготеет к пластичности изображения. Высокий рельеф живописи, выразительность объемной формы способствуют убедительной передаче трагичности образа Шаламова, придают портрету особую психологическую глубину и напряженность. “Портрет Шаламова” работы И.Н. Хегая – не просто портрет в традиционном смысле слова, это тематическая картина, в которой художник апеллирует ко всему творчеству В.Т. Шаламова».
-
«Шаламов по-немецки – это действительно новая в нашей литературе проза...» -
«ГУЛАГ во многом отличается от немецких лагерей. В немецких лагерях жили обычно гораздо короче – или не выживали, или спасались. Но шаламовский опыт в них вообще не возможен. Из наблюдений над людьми, которые так долго пробыли в лагерях, – получается новая антропология. Немецкая аудитория, как говорил испанский писатель и бывший узник лагеря в Бухенвальде Хорхе Семпрун, сейчас имеет возможность преодолеть ту «halbseitige Lähmung des Gedächtnisses» [«односторонний паралич памяти»], которой страдала во время Холодной войны. Пополняются лакуны – вышел по-немецки тоже в новом переводе Гроссман, вышла большая книга немецкого историка Карла Шлёгеля о 1937-ом годе».
-
Семпрун через переводчика Рикардо Сан-Висенте признался в любви к шаламовскому циклу из ста рассказов, который планирует выпустить в шести томах издательство «Минускула». «Это важнейшая книга XX века, я с ней практически не расстаюсь, – резюмировал писатель, ставя «Колымские рассказы» выше канонического «Архипелага ГУЛАГ» Солженицына. – В каждом из них, какой ни возьми, содержится глубочайшая мысль».
-
«С самим Шаламовым я не знаком, нигде не встречались и вряд ли уже встретимся, но помню, какое впечатление произвели на меня его рассказы, когда они впервые попали мне в руки в виде тонких листов папиросной бумаги с еле видимыми буквами – какой-нибудь шестой или седьмой экземпляр. Читал не отрываясь и не только потому, что к утру надо было кончить, вернуть хозяину — дали, конечно, на одну ночь…»
-
«Трагизм жизненной и литературной судьбы Варлама Тихоновича Шаламова не может не вызывать чувства глубокого сопереживания. С другой стороны, научное исследование требует контролирования эмоций и воссоздания объективной картины творческого пути художника во всех его трудностях и противоречиях. Тем более когда речь идет об академическом издании в серии “Новая Библиотека поэта”, важнейшими качествами которого являются скрупулезная выверенность авторских текстов, предельная точность комментариев и примечаний, методологическая и историко-литературная основательность концептуальных выводов. В рецензируемом издании найденный вариант сочетания этих начал представляется мне оптимальным».
-
«Практически до конца своих дней Ирина Павловна продолжала работу над расшифровкой рукописей Варлама Тихоновича. Они, особенно его записные книжки, во многом заново открывают ей внутренний мир писателя, который становится ей все ближе. Она глубоко ощущает драматизм положения Шаламова в условиях своего времени и считает, что он выбрал единственно верный путь – не служить “ни правым, ни левым”».
-
Сложилась литературно-критическая традиция определять поэзию Шаламова как «бесплатное приложение» к его прозе, как вторичное, малозначительное явление. Например, в статье «Каторжник-летописец» Евгений Евтушенко, признавая за Шаламовым «культуру стиха» отказывал ему в самобытном поэтическом таланте («своей поэтики не проглядывалось»). Упрекали его и во вторичности (влияние Бориса Пастернака). При этом сам Шаламов считал себя как раз по преимуществу поэтом, а не прозаиком. «Да что рассказы? Нет в них ничего особенного…», – передаёт его слова Ирина Сиротинская. Поэзия – другое дело, это источник жизненной силы, удержавший на краю гибели («жизнь и была вдохновением»), спасительный оберег в «колымской мясорубке», нечто, совпадающее в своей сути с «инстинктом жизни», «путеводная звезда» (стихотворение «Поэту»). «Правда поэзии выше правды художественной прозы», – категорически заявит Шаламов в эссе «Поэт и проза».
-
Центральным событием большой программы, организованной музеем-заповедником «Пермь-36», стала VII Всероссийская конференция «Люди и стройки: социокультурный портрет эпохи первых пятилеток». Помимо этого, гости и участники смогли познакомиться с Пермским краем, побывать на территории Мемориального комплекса «Пермь-36», в музее и архивном отделе города Красновишерск, в Вишерском заповеднике. Личный взгляд на события и фотографии – от члена редакции Shalamov.ru, журналиста Ольги Ключарёвой.
-
«О высоком статусе фестиваля говорит участие в нем видных гостей. Без колебаний согласился приехать в Вологду главный редактор журнала «Знамя», известный критик, профессор Сергей Чупринин. Он подчеркнул, что Шаламов — классик русской литературы, а классика — это то, что нужно нам каждый день. Об актуальности писателя в период напряженности между Россией и Украиной говорили два гостя из Киева — сын одного из друзей Шаламова, переводчик Максим Добровольский и литературовед Ефим Гофман».
-
Репортаж корреспондента «Медицинской газеты» В. Клышникова об открытии в Магаданском областном противотуберкулезном диспансере № 2 в поселке Дебин мемориальной комнаты, посвященной Варламу Шаламову.
-
«Шаламовская комната-музей открыта была по инициативе и стараниями, как это часто здесь случается, пары человек. Главный врач Георгий Гончаров и человек, много лет собирающий сведения о происходившем здесь, о многих судьбах заключенных и разных иных людей, прошедших через этот край, Иван Александрович Паникаров. Они и начали. На разных этапах подключались другие люди. И директор артели Владимир Найман. И путешественник и лидер экспедиций и инициативы по увековечению памяти заключенных-греков Иван Джуха...»
-
«Мне как-то привычно в прозе Шаламова. Страшно, но привычно» / интервью с Габриэле Лойпольд -
Габриэле Лойпольд, русист и переводчица собрания сочинений В.Т.Шаламова на немецкий язык, была участницей круглого стола "Восприятие Шаламова в Германии", проходившего в конце февраля с.г. в рамках программы открытия немецкой выставки "Жить или писать" в московском "Мемориале". Интервью Г.Леопольд журналистке Е.Калашниковой опубликовал сайт "Уроки истории". На нашем сайте уже есть несколько материалов нашей немецкой коллеги.
-
«Как перевести слово “доходяга”?» — интервью с Рикардо Сан-Висенте -
Рикардо Сан-Висенте, переводчик нескольких томов Шаламова на испанский, рассказывает о своем формировании и работе над переложением сочинений писателя.
-
«Что нового вносит в изучение проблемы В. Т. Шаламов и в чем видится нам основное значение его статьи? В первую очередь это, как нам кажется, подчеркивание динамической природы звукового повтора, его активной формирующей роли в процессе сотворения стихотворения (и поэтом, и читателем)».
-
«Читать Шаламова - это не увеселительная прогулка, не легкое чтиво, не то же самое, что нынешняя литература. Это большая умственная и эмоциональная работа, сизифов труд, если хотите, нужный и важный, к тому же требующий от читающего не только сопереживания, но и переосмысления собственной жизни, какого-то нравственного вывода, поступка. «“Я пишу для того, чтобы люди знали, что пишутся такие рассказы, и сами решились на какой-либо достойный поступок - не в смысле рассказа, а в чем угодно, в каком-то маленьком плюсе”».
-
«Избежать влияния и использования находок предшественников поэту трудно, если не невозможно, еще Гёте говорил, что только у очень плохих поэтов “всё — своё”, дело только в том, насколько органично такое использование чужого наследия. У Шаламова фрагменты чужих стилистических систем многочисленны и чаще всего не “вплавлены” в собственную: “цветные туманы”, “заклятье весной”, “бездомная прелесть моя”, “наступает тихий вечер”... Это реминисценции из Блока. Есть из Лермонтова, из Пастернака».
-
«Своим искусством он преодолевал зло – мировое зло. Он не зря говорил, что символы зла – это Освенцим, Хиросима и Колыма... И думал только о том, чтобы оставить свою зарубку – как в лесу делают зарубки, чтобы не заблудиться. На память о том, что при определенных условиях человек может абсолютно отречься от добра и превратиться в безропотного, бессловесного… подопытного кролика. На память всему человечеству».
-
«Солженицын не может его простить до сих пор, что он ему не дал «Колымских рассказов». Солженицын хотел их включить в “Архипелаг ГУЛАГ”. Шаламов отказался. Великий писатель кровью, жизнью заплатил за то, чтобы это написать, — и вдруг отдать. У них были очень плохие отношения. В РГАЛИ у нас есть сборник “Встречи с прошлым”, где печатаются неопубликованные вещи писателей. Солженицын очень любил этот сборник, а тут я дала туда кусок из Варлама. И Солженицын, который отдал нам свой архив на сохранение, и мы его сохранили, отказался писать предисловие».
-
«Один из наших коллег из США прислал нам любопытное сообщение. Оказывается, в Америке недавно, в 2019 г., была издана и уже продается через Amazon биографическая книга о Варламе Шаламове, подготовленная неким Максимом Боткиным... <...> Этому событию, кажется, можно было бы только радоваться, однако у нас не могли не вызвать большое удивление два обстоятельства. Первое: текст книги представляет почти дословное воспроизведение известного российского издания биографии Шаламова в серии ЖЗЛ, написанной Валерием Есиповым и вышедшей уже дважды (М. Молодая гвардия. 2012; 2019)».
-
«За всех, кто жизнь прошёл без шрамов, Без повреждений кошельку — Все отсидел Варлам Шаламов, Один на сумрачном веку».
-
«В отличие от Джона Глэда, первого переводчика Шаламова на английский, Рэйфилд работал с авторскими текстами, изданными в России И.П. Сиротинской, а не с отредактированными Гулем версиями. Как следствие, разница между переводами Рейфилда и Глэда весьма разительна. Среди прочих достоинств работы Рейфилда стоит отметить его тонкое чувство ритма — крайне важное качество для работы с музыкально-заряженной прозой Шаламова, в которой основные сюжетные элементы и главные темы нередко подчеркиваются напряженной краткостью повествования и аллитерацией. Но как и многие его предшественники, Рэйфилд видит в Шаламовe в первую очередь документалиста, ценность произведений которого состоит главным образом в обличении преступлений сталинизма, и уделяет слишком мало внимания поэтике и художественным особеностям шаламовской прозы. Возможно, именно этим объясняются те неожиданные ошибки, которые допустил этот опытный и талантливый переводчик. Очевидно, что их причина не в недостатке мастерства или чувства языка, а в либо намеренном, либо бессознательном цензурировании тех аспектов шаламовской прозы, которые выходят за узкие рамки жанра свидетельства».
-
«Колымские стихи Шаламова — это, по сути, работа его памяти. Долгие годы у него не было возможности читать, размышлять, разговаривать о поэзии. В конце сороковых, на тайных поэтических вечерах в лагерной больнице, он по памяти читал Блока, Пастернака, Анненского, Хлебникова, Северянина, Белого, Каменского, Есенина, Ходасевича, Тютчева, Баратынского, Пушкина, Лермонтова. Многие современники Шаламова рассказывают о его уникальной памяти, которая помогла ему пронести через лагерь всю впитанную им до 1937 года литературу. Как только удалось получить карандаш и бумагу, начать записывать стихи без риска получить наказание от надзирателя, память стала его главным собеседником».
-
«Фильм Рудакова, “отказавшись от иллюстративности и даже биографичности”, как верно отметил один кинокритик, не воспроизводит драму последних дней жизни Шаламова, ведь это невозможно без изображения всех ее вольных и невольных участников (от близких людей до иностранных спецслужб), а создает алиби для того дурного спектакля, в который была превращена горестная старость великого поэта и писателя Варлама Тихоновича Шаламова».
-
«В октябре 2020 г. биографическая книга серии ЖЗЛ — “Шаламов” Валерия Есипова (2 издание) — стала победителем в конкурсе “Вологодская книга — 2019” в номинации “Лучшая книга о Вологодской области”. Кроме того, вышел двухтомник стихотворений Шаламова, первая презентация которого прошла 17-го октября в музее Шаламова. В 2021 году в Вологде планируется проведение очередной шаламовской конференции».
-
«Таковы грани тех тем, вопросов и проблем, которые поднимаются и осмысляются в новом номере журнала “Портик”, и в контексте которых творческое наследие Варлама Тихоновича Шаламова оказывается востребовано и актуально — и в новых исторических условиях мы не перестаем обращаться к его голосу, личности и мысли».
-
«В дни Открытого шаламовского фестиваля “Четвёртая Вологда” в Вологодском драматическом театре был показан спектакль “Бродячая собака”. Народная артистка России, актриса Государственного академического театра имени Е.Б. Вахтангова Юлия Рутберг и пианист, лауреат международных конкурсов Алексей Воронков в своём музыкальном спектакле собрали произведения выдающихся отечественных авторов от А. Пушкина до А. Ахматовой и Д. Самойлова. Специально для фестиваля была подготовлена тема, посвящённая личности и поэзии В. Шаламова».
-
«С 2008 года в Испании выходит шеститомник «Колымских рассказов» Варлама Шаламова в переводе Рикардо сан Висенте. Пресса откликнулась на это событие серией литературных обзоров, достаточно обстоятельно знакомя испанского читателя с подробностями непростой судьбы и творчества Шаламова. “Гениальность Шаламова как писателя видна читателю с первой же строчки любого из его рассказов, – утверждает переводчик шеститомника. - Многие советские писатели разделили нелегкую судьбу своих сограждан, осужденных, прошедших лагеря или погибших в них. Однако Шаламов стоит особняком”».
-
«Естественно и понятно стремление любого исследователя к новым архивным находкам и на их основе — к новым интерпретациям фактов, тем более важным в первом большом монографическом труде о Шаламове, выходящем в Германии. По-своему понятен и повышенный интерес Ф. Тун-Хоэнштайн к поиску в архиве писателя каких-либо деталей, могущих пролить новый свет на истоки зарубежных публикаций “Колымских рассказов”. Но мы знаем (и на собственном опыте), когда исследователь, горячо увлеченный какой-либо своей версией, иногда невольно теряет критичность, выдавая желаемое за действительное, т.е. свою догадку или минутное “озарение” — за открытие. Ошибки в таких случаях помогает избежать дополнительная проверка источников или обращение за помощью к другим специалистам. С большим сожалением приходится отметить, что в данном случае ошибка все же произошла».
-
«Приглашаем читателей нашего сайта принять участие в интереснейшей работе по установлению личностей всех окружавших Шаламова в школьные годы. Разумеется, в первую очередь мы надеемся на современных вологжан, которые могут опознать своих дальних родственников. Однако, с учетом того, что многие выпускники после школы разъехались в другие города, следы их биографий могут остаться в разных концах страны и в бывших республиках СССР, а также, возможно, за рубежом».
Все права на распространение и использование произведений Варлама Шаламова принадлежат А.Л.Ригосику, права на все остальные материалы сайта принадлежат авторам текстов и редакции сайта shalamov.ru. Использование материалов возможно только при согласовании с редакцией ed@shalamov.ru. Сайт создан в 2008-2009 гг. на средства гранта РГНФ № 08-03-12112в.