Варлам Шаламов

Редакция Shalamov.ru

Наши методисты

Петербургский журнал «Нева» (2018, №11) опубликовал претенциозную статью Вяч. Влащенко «Александр Солженицын и Варлам Шаламов. Свет живой истины и трагический мрак мертвой правды».

Читатель сразу понимает, что «свет живой истины» – это о Солженицыне, а «мрак мертвой правды»(!), приправленный ничего не значащим в данном однозначном контексте словом «трагический» – о Шаламове…

Мы не могли не поинтересоваться, что же за человек, что за автор решил вдруг назвать правду Шаламова «мертвой» и какими мотивами он руководствовался.

Вячеслав Иванович Влащенко — литературовед-методист, преподаватель петербургского РГПУ им. Герцена. Его основное занятие – составление методических рекомендаций по изучению произведений русской литературы в школах. Как гласит справка в «Неве», он — автор трех книг («Проблема литературной преемственности на уроках внеклассного чтения в старших классах» (Л., 1988); «Уроки литературы в выпускном классе» (в соавторстве с Г. Н. Иониным; СПб., 2009); «Современное прочтение романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» (СПб., 2014) и более 120 публикаций о русской литературе…

Трудно судить, насколько прославили г. Влащенко его предыдущие книги и публикации, но нынешняя статья, несомненно, «прославит» — может быть, даже во всем мире, ибо во всем мире, где давно знают и читают Шаламова, никто до сих пор не решился бросить какую-либо тень на живую, обжигающую правду «Колымских рассказов» и никто не скатывался до глумливого переиначивания шаламовского термина «новая проза» — в «мертвую прозу».

Что же подвигло скромного методиста на сей трактат, которому, как он признается, посвятил целых полгода бессонных ночей? Прежде всего — желание во что бы то ни стало сохранить в ореоле святости имя своего кумира А.Солженицына и дать отпор всем «нашим плюралистам» — «очернителям» и «ненавистникам» этого «великого христианского писателя» (эпитеты Влащенко) в «священный» для него год 100-летия со дня рождения.

Мы не сомневаемся, что порыв автора будет оценен как большая услуга вдохновителями юбилея, но зачем же при этом выливать ушаты лжи и клеветы на Шаламова и заодно – на его исследователей? А главное— зачем постоянно вмешивать в преходящие литературные события религиозные вопросы – о Боге, о Христе, о святых отцах, о «грехе гордыни» (это у Шаламова-то? Тут автор оборотился бы лучше на своего кумира)? Неужели эти трансцендентные проблемы ныне тоже входят в сферу методики преподавания словесности?

Мы не будем разбирать текст г. Влащенко, который более чем наполовину состоит из расчетливо подобранных цитат, а посему может быть назван цитатным пасьянсом и более того – шулерским карточным блефом. Ибо даже у тех людей, к мнению которых он прибегает, чтобы вознести своего кумира до небес (скажем, о. А. Шмемана или Л.К. Чуковской) на самом деле есть высказывания о Солженицыне совершенно противоположного порядка, но о них автор умалчивает. Что же касается Шаламова, то выдернутые г. Влащенко цитаты из его произведений и записных книжек, очень напоминают мародерство или иезуитское начетничество. Так, он утверждает, что «символом художественного слова у Шаламова является слово «сентенция» …– не Божье, не художественное слово»…

Очень печально, что такие обскурантские перлы и такие тенденции стали ныне явью не только на брегах Невы, но и в журнале, который был одним из интеллектуальных ориентиров Петербурга.