Варлам Шаламов

Валерий Есипов

Бесконечное открытие Шаламова

18-21 июня в Вологде проходил первый фестиваль «Четвертая Вологда», посвященный В.Т. Шаламову. О значении этого события и его основных моментах, а также о роли писателя в своей личной судьбе мы попросили рассказать одного из организаторов фестиваля, многолетнего исследователя биографии и творчества Шаламова, автора книги о нем в серии ЖЗЛ Валерия Есипова.

Право на одиночество

Для меня уже давно стал родным читальный зал РГАЛИ[1]. Архивный фонд Шаламова в нем — огромный: сотни папок, больше пятидесяти тысяч листов. Многие рукописи полуразборчивы. Всегда поражаюсь, как могла прочесть их Ирина Павловна Сиротинская, которой Варлам Тихонович завещал свое литературное наследие. Она успела подготовить его шеститомное собрание сочинений. Седьмой том мы с коллегами собирали уже без нее (она умерла в январе 2011 года).

Часто спрашивают: «Сколько еще осталось неопубликованного Шаламова?»

Обычно отвечаю: «Много. Только не спешите. Это не блины печь. Есть такая наука — текстология. Она требует точной расшифровки рукописей. Знаете, сколько лет ушло на расшифровку черновиков Пушкина? И до сих пор есть спорные места. А любой текст надо еще прокомментировать».

Про Пушкина вспоминаю не случайно. Пусть это звучит громко, но для меня Шаламов— как Пушкин. Ведь это Александр Сергеевич сказал: «Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная». В том, что Шаламов — великий человек и великий писатель, сегодня мало кто сомневается. «Great russian writer», — так его называют во всем мире. И следить за его мыслями и чувствами, за всеми его строками— особенно за теми, что впервые открываешь в архиве— для меня самое интересное.

Сейчас занимаюсь стихами Шаламова, начал готовить их издание в серии «Библиотека поэта». И тут удалось сделать огромное количество открытий. Причем, они касаются и Вологды. Нашелся целый пласт поэтических воспоминаний о родном городе, о семье, о юности в первых колымских тетрадях Шаламова, которые он начал вести еще в 1949 году. Представляете: он, заключенный-фельдшер, попадает на работу в медпункт на отдаленный лесоучасток (там заготавливали дрова для лагерной больницы) и, впервые получив «право на одиночество», как он выражался, начинает писать стихи. И это после двенадцатилетнего пребывания за колючей проволокой! Естественно, не сразу к нему вернулись поэтические навыки, но много стихов просто прекрасных, очень трогательных. Например, такое:

У зеленой лампы гнутся пальцы мамы,
На стене являются утки, петушки.
Мы с сидим с сестренкой перед чудесами,
Перед превращеньями маминой руки.

Лебеди, собака, что-то вроде кошки,
Вытягивает шею безупречный гусь.
Я бы мог припомнить и еще немножко -
К горлу подступает, подкатывает грусть.

Видно, не придется нам, сорокалетним,
У зеленой лампы маму вспоминать.
Нам уж не покажет — мы уже не дети,
Никаких картинок белая стена.

Если учесть, что стихотворение написано карандашом, буквы полустерлись, едва видны, а нас отделяет от момента написания больше шестидесяти лет, то это — словно послание из другого мира. И— от другого человека. Многие ведь привыкли видеть в Шаламове только сурового лагерника с «жестоким талантом». А тут — живая страдающая нежнейшая душа.

В сущности, это другой Шаламов, которого всем нам еще предстоит открывать и открывать.

Стихов, в которых звучат теплые вологодские мотивы, у Шаламова немало. Часть из них была напечатана в сборниках при его жизни, часть найдена в архиве. Я очень рад, что накануне фестиваля удалось их объединить и издать небольшую книжку под названием «Стихи о Вологде и юности». Помог в этом директор издательства «Арника» Федор Суханов. Пока что решили сделать маленький пробный тираж и надеемся, что скоро придется допечатывать...

«Я с вами — и живой»

Что особенно запомнилось на фестивале? Пожалуй, самые сильные эмоции дал вечер его открытия, проходивший в зале филармонии. Здесь органично слились музыка и поэзия. Очень мощно прочел актер Игорь Рудинский стихи Шаламова:

Я видел все: песок и снег,
Пургу и зной.
Что может вынесть человек –
Все пережито мной.

И кости мне ломал приклад,
Чужой сапог.
И я побился об заклад,
Что не поможет Бог.

Ведь Богу, Богу-то зачем
Галерный раб?
И не помочь ему ничем,
Он истощен и слаб.

Я проиграл свое пари,
Рискуя головой.
Сегодня – что ни говори,
Я с вами – и живой.

Хорошо было сказано на том же вечере о сложности темы «Шаламов и религия». Ее нельзя упрощать, ведь Варлам Тихонович вырос в семье священника, с детства посещал церковные службы, знал Евангелие и Ветхий Завет, и наличие «мира горнего», мира абсолютов для него, как для всякого большого поэта, было несомненным. На Колыме он написал одно из удивительных стихотворений, где вспомнил строку литургического распева «Свете тихий» – «Видевше свет вечерний». Это стихотворение прозвучало со сцены вместе с исполнением самого распева — пел мужской хор филармонии под управлением Альберта Мишина, и это было впечатляюще.

О высоком статусе фестиваля говорит участие в нем видных гостей. Без колебаний согласился приехать в Вологду главный редактор журнала «Знамя», известный критик, профессор Сергей Чупринин. Он подчеркнул, что Шаламов — классик русской литературы, а классика — это то, что нужно нам каждый день. Об актуальности писателя в период напряженности между Россией и Украиной говорили два гостя из Киева — сын одного из друзей Шаламова, переводчик Максим Добровольский и литературовед Ефим Гофман.

Восхитил благородный шаг молодых вологодских поэтесс Марии Марковой, Марии Суворовой и Наты Сучковой: на вечере в Шаламовском доме они читали только стихи Варлама Тихоновича (а не свои, как обычно делают многие поэты). Особым пиететом к Шаламову отличается известный бард Владимир Сергеев. По профессии он архитектор, и на работе вместе с гитарой всегда держит томик стихов любимого поэта: при свободной минуте он сочинает к ним музыку. К фестивалю был выпущен диск с его песнями на стихи Шаламова — это большое событие.

Метафоры и реальность

На международной научной конференции, ставшей важной частью фестиваля, разговор в основном шел вокруг автобиографической повести «Четвертая Вологда», послужившей названием всего фестиваля, его «брэндом». Но сама, книга, ее новое издание, подготовленное издательством «Древности Севера», увы, не вышло — на конференции был презентован лишь оригинал-макет.

Между тем, сама по себе повесть Шаламова уникальна. Это исповедальный рассказ писателя о своем детстве и юности, о семье священника Софийского собора. Это редкий источник о жизни и культуре Вологды начала ХХ века, включая 1920-е годы. Мы постарались максимально оживить книгу: в ней больше 100 фотографий старой Вологды, впервые сделан подробный комментарий, включены другие рассказы и стихи о нашем городе. Такая книга, в подарочном варианте, могла бы стать, мне кажется, украшением библиотеки каждой культурной вологодской семьи, ее можно дарить всем гостям, распространять в Москве, в других городах и за рубежом. Мы, используя сайт shalamov.ru и соцсети, провели опрос и за два дня набрали тысячу предзаказов на книгу.

К сожалению, на издание так и не нашлось спонсоров. А «цена вопроса» - около одного миллиона рублей, которые со временем могли бы окупиться.

Я гуманитарий и, наверное, плохой экономист. Но знаю, что кроме прибылей существуют репутационные, имиджевые выигрыши и потери. В конце концов, вопрос стоит так: «Любит ли Вологда и Вологодская область своего земляка Варлама Шаламова на самом деле?»

Используя площадку журнала «Бизнес и власть», хотелось бы привлечь внимание к этой проблеме. В случае удачи книга может быть представлена в сентябре на международной московской книжной ярмарке, где, уверен, может «прозвучать» не только как «брэнд», но и как живая память о Шаламове.

Опубликовано в журнале «Бизнес и власть». №4. 2015.

Примечания

  • 1. Российский государственный архив литературы и искусства в Москве