Варлам Шаламов
<<Назад | Содержание | Вперёд>>

Загадка «сквозных» персонажей и перетекания сюжетов в текстах Варлама Шаламова

Михаил Юрьевич Михеев (МГУ)

В докладе будет сделана попытка объяснить одну из кажущихся странностей «новой» прозы Шаламова – некоторые персонажи, мотивы и целые сюжеты переходят из рассказа в рассказ, как бы «наследуются», но при этом не всегда «стыкуются» друг с другом, будто бы разрушая целое текста.

Имеются в виду более или менее известные исследователям: 1. удар каблуком в зубы – со стороны начальника соликамского конвоя Щербакова – как эпизод представлен в более ранних воспоминаниях Шаламова («Вишера» 1961), от себя лично – и в передаче вложенного рассказчика («Первый зуб» 1964 АЛ); 2. сюжет об охоте на утку из одноименного рассказа («Утка» 1963 АЛ) и – в качестве служебного эпизода в рассказ («Серафим» 1959 КР-1); 3. многократное цитирование надписи Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства («Татарский мулла и чистый воздух» 1955 КР-1, «Сухим пайком» 1959 КР-1, «Зеленый прокурор» 1959 АЛ, «Город на горе» 1967 ВЛ, «Галстук» 1969 КР-1 и «Рива-Роччи» 1972 КР-2); 4. мотив буханок хлеба, снящихся голодному арестанту летящими по воздуху, с которым мы встречаемся сразу в трех рассказах Шаламова в цикле КР-1 («Одиночный замер» 1955, «Хлеб» 1956 и «Сухим пайком» 1959); 5. перекличка разных трактовок мотива с женщиной, которая проходит по ту сторону решетки лагеря, ободряя каторжников: «Скоро уже, ребята, скоро!» – в одном из рассказов, более раннем («Первая смерть» 1956 КР-1), она названа Анной Павловной и представлена как секретарша начальника прииска, а в другом («Дождь» 1958), она же безымянная, но мудрая женщина, бывшая или сущая проститутка; 6. две ипостаси казалось бы одного персонажа в цикле ЛБ, заведующего отделением врача-хирурга – Кубанцева («Прокуратор Иудеи» 1965) и – Рубанцева («Потомок декабриста» 1962); 7. сюжет чтения повествователем-Шаламовым перед своим руководителем практики на фельдшерских курсах, женщиной-врачом, стихов Блока («Необращенный» 1963, ЛБ) и в раннем рассказе, поставленном в более позднем цикле, «Курсы» (1960, АЛ); 8. объяснение исчезновения литеры «Т» из статьи автора «КРТД» (контрреволюционная троцкистская деятельность) в рассказе «Лида» (1965 ЛБ), и в следующем за ним в том же цикле через два текста («Мой процесс» 1960); 9. мотив обучения в тюрьме неграмотного парня, Леньки из Тульского района Московской области («Ожерелье…» 1965, ЛБ – «Лучшая похвала» 1964, ЛБ – «Комбеды» 1959); 10. эпизод с капитаном Шнайдером («Тифозный карантин» 1959 КР-1) и более поздний хронологически и по тексту целого КР («Лучшая похвала» 1964 ЛБ).

По моему предположению (высказываемому в качестве догадки), рассказы второй половины 60-х – начала 70-х годов, в отличие от более ранних (1954-1965) скорее всего надиктовывались автором, т.е. были написаны под диктовку и далее уже практически не правились. В них Шаламов перестает пользоваться более сложными, чем прямое авторское «я», повествовательными тактиками, стараясь фиксировать то, что вспомнилось, часто оставляя текст как он есть, не стремясь и к исключению неизбежных при такой работе повторов и противоречий.

Поэтому наверно правильно писал (Ю.А. Шрейдер 1988): «Будущий библиографический указатель произведений Шаламова должен быть снабжен вспомогательными указателями сюжетов, положений, мест действия и действующих лиц. От этого многое в этих произведениях прояснится для читателя и будущего исследователя».

В Приложении дается обсуждение применимости к прозе Шаламова термина анти-катарсис, проведенное автором осенью 2010 г. с коллегами по электронной переписке.

Программа конференции

<<Назад | Содержание | Вперёд>>