Варлам Шаламов
<<Назад | Содержание | Вперёд>>

Ирина Сиротинская

В.Т. и Запад

«На Западе те же сволочи, что и у нас, но там их еще больше» — вот генеральная мысль В. Т. по поводу западного мира.

Отношение к Западу на протяжении лет менялось — и все от прохладного к холодному.

Главное, мы для Запада «чужие», интерес есть — как к акробату — выйдет из сальто или грохнется, любопытство, но не глубокое и действенное сочувствие, понимание.

Все это, как всегда у В. Т., проистекало из глубокого личного опыта. Веря в Запад, он отдал свои рукописи Р. Гулю[1]. А тот десять лет (с 1967 по 1977 г. (!)) поддерживал ими свой журнал. Десять лет! Убийство для «Колымских рассказов». Ради своих частных интересов Гуль предал не только В. Т., но те миллионы колымских мертвецов, которые остались безгласными. Это считал В. Т. предательством, подлостью, тупостью.

Успех Солженицына усугубил его пессимизм. Вот что нужно Западу — сенсация, позволяющая извлечь коммерческую и политическую выгоду из страданий и смертей тысяч и тысяч людей. «Делец» Солженицын умело создал эту сенсацию и поддерживал ее своими письмами по каждому поводу. Не нужен талант, проза кровоточащая, правда, справедливость — нужна газетная шумиха, ловкий стратег и тактик, удачливый акробат.

«Нобелевскую премию они отдали Солженицыну», — с горечью сказал В. Т., понимая разный уровень своей и А. И. прозы. «Они», конечно, и не знали Шаламова. А А. И. умело снял сливки западного интереса к лагерной теме. «Красное колесо», наверное, никто не дочитал до конца.

Итак, от некоторых иллюзий (отчасти под влиянием Н. Я.) до крайнего, бешеного неприятия, раздражения благодушной западной всеядностью.

С этим же благодушием незаинтересованности западные издания относились не только к прозе В. Т., но и к нему самому, полностью игнорируя тот факт, что В. Т. еще жив и надо бы поинтересоваться его мнением, да и поделиться прибылью от защиты прав личности с больным стариком. Нет, его печатали и оглашали в эфире, не затрудняясь спросить разрешения. Меня до сих пор не покидает удивление — как могли так действовать известные западные либералы и защитники прав человека вроде Н. Струве? Как могли так пренебречь не только правами человека и автора, но элементарными моральными требованиями, запрещающими присваивать плоды чужого труда?

Что говорить о гадком монстре — Союзе писателей, ничего не сделавшем для своего коллеги? Монстр — он монстр и есть, кормит самого себя — и только.

А что говорить о государстве? Чего ждать от него, взявшего 20 лет жизни В. Т. и миллионов своих граждан? «Детоубийца Русь». Но это одно дало В. Т. — комнатку в интернате, еду три раза в день. Жалкое милосердие соцстраха.

А что сделали борцы за права человека? Ограбили больного, нищего старика. То, что было для них грошами — сто тысяч франков, десять тысяч долларов, — могло спасти В. Т. от интерната, сделать его старость защищенной. Сволочи, конечно, готовые присвоить каждый франк. И еще распускают слухи, что В. Т. помогал Солженицын. Ни копейки, никогда.

Боже мой, как беззащитна старость. Даже младенец защищен <теплотой>, нежностью.

Глава из воспоминаний И.П. Сиротинской «Мой друг Варлам Шаламов» // Шаламов В.Т. Собр. соч. в 6 т. + т.7, доп. Т.7. М.: Книжный клуб Книговек, 2013. С.33-34.
<<Назад | Содержание | Вперёд>>

Примечания

  • 1. Заблуждение И.П., не знавшей на момент написания воспоминаний (конец 1980-х гг.) обстоятельств передачи «Колымских рассказов». Они были переданы в мае 1966 г. на квартире Н.Я. Мандельштам американскому профессору-слависту Клэренсу Брауну для издания отдельной книгой. При этом о печатании рассказов в эмигрантском «Новом журнале» под редакцией Р. Гуля речи не шло. Рассказы туда передал К. Браун без какого-либо согласования с Шаламовым, фактически нарушив его волю и обманув его. – примечание В.В. Есипова