Екатерина Воскресенская

Анализ стихотворения «Баратынский» и его перевода Р. Чандлером

Стихотворение «Баратынский» написано В.Т. Шаламовым в 1949 году на Колыме. Оно вошло в рукописный сборник «Синяя тетрадь», который был подарен им Борису Пастернаку в 1953 году. Пастернак, как известно, высоко оценил подаренный сборник. Опубликовали стихотворение «Баратынский» в 1966 году, а в 1967-м оно вошло в сборник «Дорога и судьба».

Стихотворение может показаться не вполне характерным для колымского периода творчества Шаламова. Оно не оставляет ощущения тяжкого груза на душе лирического героя, а, скорее, /117/ наоборот — окунает в его светлое тёплое воспоминание, — конечно, не без толики грусти и иронии. Как отмечал автор в своем комментарии к стихотворению: «Описывает истинное происшествие, случившееся несколько лет ранее» [1, с. 496]. Как можно полагать, это произошло в 1946 году, во время обучения Шаламова на фельдшерских курсах в старой лагерной больнице на 23-м километре колымской трассы, где режим был относительно свободным. В рассказе «Курсы» Шаламов писал: «Из многих лет моей колымской жизни лучшее время — месяцы ученья на фельдшерских курсах при лагерной больнице близ Магадана» [2].

Трое заключенных-курсантов в свободное время случайно набредают на заброшенный дом, где находят книгу. Каждый из них выбирает себе часть из этой книги и решает, как ее использовать. На основе их выбора автор дает нам возможность понять жизненные установки героев, сложившиеся в лагере. Первый решает скрутить из страниц самокрутку, — очевидно, что у него сугубо прагматическое отношение к жизни. Таков был самый распространенный способ применения книг на Колыме, что поясняет Шаламов: «…не всегда найдешь такую роскошь, как газета. Цигарка с табачным дымом — вот та печь, где сжигают книги» [1, с. 497]. Без этого комментария читателю 1960-х годов, а тем более современному, было бы трудно понять стихотворение. Шаламов подчеркивает там же: «Из книг уголовники вырезают игральные карты» [1, с. 497]. Это относится ко второму герою: мы понимаем, что он — азартный игрок в карты, научившийся этому у уголовников. И только лирический герой стихотворения (автор), несмотря на то, что он много лет провел в лагере, ориентирован на духовный мир, на поэзию.

Три разных характера, три лагерные судьбы обозначены на малом пространстве стихотворения. Мы имеем случай убедиться, насколько велика ёмкость шаламовского стиха — при том, что в 1949 году он только начинал возвращаться к поэзии после долгих лет заключения.

То, что трем персонажам попалась книга стихов Баратынского, — чистая случайность. Но для Шаламова этот поэт всегда имел особую ценность. «Тютчев и Баратынский — вершины русской поэзии. “Разуверение” Баратынского — лучшее русское лирическое /118/ стихотворение», — писал Шаламов в том же комментарии, подчеркивая, что «в двадцатые и тридцатые годы имена Тютчева и Баратынского едва упоминались в школьных учебниках, хотя надо бы учить каждую их строку» [1, с. 497]. Таким образом, в стихотворении отражен эстетический (поэтический) идеал Шаламова, и оно с полным правом может быть названо философским, поскольку в нем сочетаются и бытовое, и бытийное начала.

* * *

При знакомстве с переводом стихотворения на английский язык Робертом Чандлером [3] вопросы возникают с первой строчки. Можно ли считать равнозначным перевод «Робинзоновой походкой... Мы втроем нашли находку...» — «Three Robinson Crusoes» (три Робинзона Крузо)? На мой взгляд, смысл меняется кардинально. В оригинале передаётся душевное состояние каждого из трёх персонажей — безнадежная потерянность в попытке что-то найти. Ненавязчивое, легкое сравнение с Робинзоном Крузо даёт нам почувствовать общее, объединяющее трёх друзей душевное переживание. Чандлер довольно грубо и резко вводит трёх, будто клонированных, героев — Робинзонов Крузо. Это делает их абсолютно идентичными, и вместо передачи лишь эмоционального состояния персонажей читатель перенимает полный образ Крузо, накладывая его на каждого из трёх друзей, лишая их индивидуальности: истории жизни, мыслей, личных качеств. Ассоциативное мышление воссоздает образы картины «Богатыри» В.М. Васнецова, только вместо трёх богатырей — заключенные.

Три главных героя появляются у Шаламова лишь в третьей строке первой строфы, в то время как Чандлер начинает с этого все произведение. Теряется интрига и нарушается структура преамбулы.

Упуская при переводе слово «прежде» («Мы друзьями прежде были»), Чандлер вновь передаёт иной смысл: «We three were friends and we quickly agreed» (мы трое были друзьями, и мы быстро согласились). Будто принятие решения о том, какая кому часть книги достанется, прошло быстро и легко, потому что герои были друзьями. Но Шаламов использует инверсию и ставит «прежде» в сильную акцентную позицию, чтобы подчеркнуть момент прошлого в их дружбе относительного настоящего момента.

Третья строфа представляется мне достаточно успешной по уровню перевода: она звучит лаконично и с точным попаданием передает содержание оригинального текста:

Отдельно хочется отметить, что Чандлер из всех возможных вариантов перевода слова «предисловие» выбрал, на мой взгляд, самое оптимальное: «foreword». Единственный вопрос, который возникает к переводу этой части, — употребление слова «fear». Если переводить предложение дословно, получится такой смысл: друг был в восторге от настолько маловероятного подарка, что боялся, что ему это снится. В русском менталитете фразеологизм «и во сне не снилось» — о событии, которое трудно даже представить. Именно трудно, а не страшно. Поэтому смысл у Шаламова больше про неверие в то, что другу выпала такая удача, — бумага, из которой он скрутит себе цигарку.

При анализе четвертой строфы следует обратить внимание на удачный эквивалент русскому выражению «на здоровье»: «may it bring pleasure». Он сохраняет и синтаксический строй, и целевую установку — пожелание этой строчки, используя subjunctive mood /120/ (сослагательное наклонение, которое с помощью форм смыслового глагола выражает возможное, предполагаемое, желательное, но нереальное действие или состояние, а также субъективное отношение говорящего к ним). То, как умело и к месту Чандлер вводит дополнительную строчку «every page bring him luck», нельзя оставить незамеченным. При переводе на английский третья и четвертая строки объединяются в одну, и в четвертой строке добавить подходящее по смыслу выражение — самое верное решение. «Пусть каждая страничка принесет ему удачу», — пишет Роберт Чандлер, ведь только удача может помочь выиграть в азартной игре: пусть каждая страница книги, а значит и каждая игральная карта, которая из нее изготовлена, способствует выигрышу:

В предпоследней строфе стихотворения переводчик по какой-то причине строчку «третья часть от книги этой» переводит не дословно: «as for my own cut». Упуская числительное «третья», Чандлер делает структурную помарку — не такую критичную, потому что читатель понимает, что третий герой произведения — повествователь. Но тем не менее у Шаламова заложено сопоставление «три друга — три части книги».

Интересным считаю синтаксическое соединение последних двух строф в англоязычном тексте: «now long forgotten — it was all that I wanted». Это позволяет избежать лексического повтора. Формальное подлежащее it гармонично обобщает смысл всей предыдущей строфы. Тем не менее, вся строка целиком «it was all that I wanted» создает смысловой диссонанс, потому что не соответствует оригинальному варианту «Я своей доволен частью». Разве повествователь, отправляясь в заброшенный дом с приятелями, ставил перед собой цель найти стихи забытого поэта? Разве нет других мотивов этой прогулки? Возможно, англоязычные читатели воспримут эту строчку так /121/ же, как мы воспринимаем ее в русском варианте — здесь мы судить не вольны. Однако при обратном переводе с английского на русский язык эта строчка вызывает по крайней мере недоумение.

Давая оценку последней строфе, хочется упомянуть два положительных момента. Первый — перевод строки «и премудрым горд судом». Чандлер предпочел не использовать здесь книжное понятие горделивости, а передать саму причину гордости: «How wisely we’d judged» (как мудро мы рассудили). Второй — перевод «заглянуть». «Set a foot» передает как раз суть «робинзоновой походки» (дословный перевод: поставить ногу), случайного стечения обстоятельств и непродолжительности самого события, ненавязчивости.

Обобщая всё сказанное, отмечу, насколько сложно человеку с другим менталитетом, культурным воспитанием и традициями переводить такие многослойные по смыслу произведения, как стихи В. Шаламова. Это большая ответственность — знакомить англоязычную публику с творчеством, содержащим так много вещей, понятных только русскому человеку. Поэтому некоторые моменты обратного перевода кажутся нам неточными, порой даже критично не соответствующими смыслам и ассоциациям, возникающими в нашем сознании при прочтении стихотворения. /122/

Научный руководитель — доктор филолог. наук, профессор Л.В. Егорова

Литература

1. Шаламов В.Т. Баратынский // Шаламов В. Т. Стихотворения и поэмы: В 2 т. Т. 1 / Вступ. статья, сост., подг. текста и примеч. В.В. Есипова — СПб.: Издательство Пушкинского Дома; Вита Нова, 2020.

2. Шаламов, В.Т. Рассказ «Курсы». URL: https://shalamov.ru/library/1/14.html

3. Shalamov V. Baratynsky. Trans. Robert Chandler. URL: https://www.tania-soleil.com/shalamov-baratynskii-na-angliiskom/

Все права на распространение и использование произведений Варлама Шаламова принадлежат А.Л.Ригосику, права на все остальные материалы сайта принадлежат авторам текстов и редакции сайта shalamov.ru. Использование материалов возможно только при согласовании с редакцией ed@shalamov.ru. Сайт создан в 2008-2009 гг. на средства гранта РГНФ № 08-03-12112в.