Варлам Шаламов

Набросок к рассказу «Уроки любви»

Важным дополнением к главам «Вишерского антиромана» может служить набросок из подготовительных материалов к рассказу «Уроки любви». Этот рассказ создавался в 1963 г., но был включен В.Т. Шаламовым лишь в последний сборник «Перчатка, или КР-2» (1973). При этом рассказ с очевидностью остался незавершенным: его последний эпизод, описывающий встречу автора в лагерной больнице на Колыме с санитаркой Стефой, бывшей узницей Освенцима, оборван, что называется, на полуслове и, несомненно, должен был иметь продолжение[1].

Почему «Уроки любви» — произведение со столь многозначительным названием (перекликающимся с «Грамматикой любви» И.А. Бунина), задуманное как печальное повествование о превратностях любви в лагере — оказался по сути брошенным писателем, является большой загадкой. Тем более, что поначалу Шаламов намеревался включить его в сборник «Левый берег» и даже сделать его названием всего сборника[2].

Связывать ли столь резкий отход от замысла с особого рода литературным целомудрием писателя, с ясным осознанием того, что вариации на темы лагерного эроса и этически, и эстетически несовместимы с трагическим материалом? Несомненно, это было одной из важнейших причин. В то же время Шаламов считал ханжеством «призыв запретить доступ секса в литературу»[3] и сам отнюдь не был ханжой, оставив в своих воспоминаниях потрясающую по откровенности главу «Черная мама»[4].

Очевидно, что обозначенная проблема нуждается в глубоком и всестороннем исследовании. При этом нельзя будет обойтись и без внимательного изучения всего содержания набросков к рассказу «Уроки любви», сохранившихся в архиве писателя.

Публикуемый ниже фрагмент чрезвычайно интересен прежде всего с биографической точки зрения: он более подробно раскрывает одну из сторон жизни молодого Шаламова на Вишере, в Усть-Улсе — историю его взаимоотношений с заключенной Катей Аристарховой[5], а также его настроения той поры. Важен он и историко-социологически, поскольку дает представление об одном из типов женщин-заключенных конца 1920-х годов и причинах их сурового наказания. Несомненно, фрагмент интересен и с художественной точки зрения; в сущности, это законченная драматическая новелла-миниатюра о любви.

О датировке наброска можно косвенно судить по дате выпуска школьной тетради, в которой делались записи — 1963 г.

Катя Аристархова была москвичка, рыжая красавица, кассирша из магазина на Арбате, бывала на вечеринках в турецком посольстве. Три года. Три года концентрационных лагерей — вот чем обернулось это знакомство.

— Я не жалею. Я танцевала там. У нас ведь не танцуют, разве только в подворотнях.

— У тебя срок чуть дольше моего, — говорила мне умница-Катя[нрзб]. — Поедем. Устроимся вместе. Где хочешь. Я буду любить тебя. Хорошо — без этой спешки вечной, без торопливости этой проклятой.

— Нет, Катя. Мне злость не дает любить.

— Чудные вы, мужики.

Кате было двадцать лет, и мне было двадцать лет. Я уезжал, «сплывал» на [нрзб], и Катя вышла на берег.

— Прощай. Мне Курчатов, уполномоченный, предлагает жить с ним. Замуж возьмет, как кончу срок.

— Не верь, Катя. Курчатов не будет связывать свою карьеру твоей судьбой, твоей жизнью. Прощай.

В. Шаламов, Вишера. 1931 г.

Катя не плакала, да и что было в нашей встрече такого, о чем можно было плакать.

Но мы встретились еще раз через несколько лет в Москве. Столкнулись на улице, на бульваре, и тут же сели и говорили долго.

— Курчатов бросил меня сразу, как я освободилась. Дал три рубля денег. Гонореей заразил. Я поступила кастеляншей в больницу. Снова вышла замуж. Снова. В Москве я проездом, случайно. Жить мне нельзя здесь. Минус, минус…[6]

Морщины, как шрамы, изрезали лицо Кати, сломанный зуб так и не был починен.

— Пойдем ко мне. Я здесь у сестры…

— Нет.

— Тебе нужна независимость, Катя. Независимость.

— А с чем ее едят? В каком магазине ее продают? Посмотри на меня.

Я вспомнил все ее тело, жаркое вишерское тело, и у меня потемнело в глазах.

— Не пойдешь?

— Нет.

Мы поцеловались, и Катя из моей жизни ушла своей твердой, знакомой мне походкой[7].

Публикуется по: РГАЛИ, ф.2596, оп.2., ед.хр.61, л.л.65–67.

Подготовка текста С.Ю. Агишева и В.В. Есипова.

Вступ. заметка и комментарий В.В. Есипова.

Опубликовано впервые: Шаламовский сборник. Вып.5 / Сост. и ред. В.В. Есипов. Вологда; Новосибирск: Common place, 2017. С. 152–155.

Примечания

  • 1. Как вариант продолжения (или концовки) рассказа нами был предложен отрывок о той же Стефе с названием «[На 23-м километре]», вошедший в «Воспоминания (о Колыме)» — см. https://shalamov.ru/library/25/24.html (ВШ7, 4, 534), см. также наш комментарий к рассказу «Уроки любви» в издании: Шаламов В. Колымские рассказы: Избранные произведения. СПб.: Вита Нова, 2013. С. 560.
  • 2. Об этом свидетельствует письмо Н.Я. Мандельштам Шаламову от 25 июля 1965 г.: «“Уроки любви” не совсем то... “Левый берег” вполне “географическое”» — https://shalamov.ru/library/24/36.html (ВШ7, 6, 414).
  • 3. Письмо И.П. Сиротинской 1971 г. — https://shalamov.ru/library/24/40.html ВШ7, 6, 492).
  • 4. Глава «Черная мама» впервые опубликована И.П.Сиротинской в кн: Шаламов В. Воспоминания. М., 2001.https://shalamov.ru/library/25/17.html. См. также: ВШ7, 5, 517–520.
  • 5. В главе «Лагерная свадьба» «Вишерского антиромана» Катя Аристархова упоминается автором как «подружка моя тогдашняя» (https://shalamov.ru/library/16/15.html; ВШ7, 3, 245).
  • 6. Имеется в виду поражение в правах для бывших заключенных — запрет проживать в больших городах.
  • 7. Для полноты биографической картины необходимо добавить, что на Вишере, именно в Усть-Улсе, Шаламов познакомился в 1931 г. со своей будущей женой Г.И. Гудзь, которая приезжала сюда навестить своего жениха-заключенного — несостоявшегося мужа. Брак Шаламова с нею был заключен летом 1934 г. в Москве. См. Есипов В. Шаламов. М., 2012 (Серия ЖЗЛ). С. 123, 126.