Валерий Есипов

Послесловие к публикации неизвестных глав «Вишерского антиромана», или Приглашение к заочному семинару

Знакомство с любыми новыми, не печатавшимися прежде произведениями В.Т. Шаламова вызывает повышенный интерес не только у читателей, но и у исследователей. В этом смысле публикация неизвестных глав «Вишерского антромана» дает необычайно богатую пищу для размышлений — и о самом тексте, раскрывающем важные эпизоды биографии Шаламова, связанные с его первым лагерным сроком, и о художественном своеобразии жанра «антиромана», и о перипетиях авторского замысла, и о причинах его недовоплощения (произведение, как известно, осталось незаконченным — см. Предисловие). Вместе с тем сразу встают серьезные и неординарные проблемы: как теперь быть с первой, основной редакцией текста, что стала едва ли не канонической? какое место в ней найти неизвестным главам? каков вообще должен быть текст в полной редакции, которая непременно должна быть подготовлена и напечатана, причем, в стандартах научного академического издания?

Поскольку над этими вопросами пришлось задуматься еще при обнаружении новых материалов в архиве Шаламова в РГАЛИ, я постарался вместе с коллегами (прежде всего с А.П. Гавриловой) поискать дополнительный материал, который бы мог прояснить пути решения этих непростых проблем. Наряду с ними есть и другие, традиционные для литературоведения проблемы, связанные как с текстологией (поиск и подготовка вариантов текста, распознавание трудных мест рукописей и машинописей и т.д.), так и с комментированием материала. Но в данной ситуации с «Вишерским антироманом» (далее ВА) они приобретают чрезвычайную сложность, поскольку работу эту надо вести практически с нуля. А ведь мы знаем, сколько вынужденных пропусков (из-за неразборчивости почерка Шаламова) было сделано в уже опубликованных текстах, и сколько в них исторических реалий, фактов, фамилий героев, требующих идентификации, уточнений и пояснений! Все эти задачи, как представляется, возможно решить только путем коллективных усилий — прежде всего специалистов-шаламоведов, постоянных посетителей нашего сайта и групп «Варлам Шаламов» в соцсетях Facebook и «ВКонтакте», живущих в разных городах России и за рубежом. Интересные работы и наблюдения о ВА есть у Д. Лундблад-Янич (Швеция), Е. Михайлик (Австралия), Ф. Тун-Хоэнштайн (Германия)[1] и у ряда других авторов. Мы очень надеемся на ваше внимание и поддержку, дорогие коллеги! Будем рады советам, предложениям, любой ценной информации и со стороны филологов, историков, музейщиков (особенно Пермского края), а также квалифицированных читателей.

Наша идея облекается в форму заочного семинара с присылкой соответствующих сообщений на адрес редакции сайта ed@shalamov.ru и лично В.В. Есипову, с пометой СеминарАнтироман (SeminarAntiroman).

Для более четкого понимания задач и, соответственно, для более четкой организации этого процесса есть необходимость выделить три группы вопросов, на которых предстоит сконцентрировать внимание: проблемы композиции ВА; текстология; реальный комментарий.

Заметим сразу, что наиболее демократичным (в плане широты охвата наших возможных корреспондентов), а также наиболее интересным и увлекательным для них могло бы стать участие в третьей группе. Здесь ставится прежде всего задача составления списка всех героев, упоминаемых в ВА — от А до Я, и сбора сведений о них. Например: Андреев Федор, заключенный, герой одноименной новеллы, и — реальные факты о его судьбе (был ли он, скажем, действительно осужден за то преступление, о котором, по словам Шаламова, писала в конце 1920-х гг. «Рабочая газета»). Для упрощения этих разысканий можно пользоваться поисковой системой сайта.

Число фамилий в ВА, включая неизвестные главы, по приблизительным подсчетам, простирается до ста, известно, что судьбы многих вишерцев, которых близко знал Шаламов (И.Г. Филиппова, А.С. Майсурадзе, А.А. Тамарина-Мерецкого, В.Д. Мордухай-Болтовского, П.П. Будзко и других), закончились трагично, на Колыме, и установление подлинных фактов их биографий имеет особое значение. Важны и сведения о заключенных-начальниках (П.П. Миллер, Стуков), инженерно-технических работниках (П.П. Кузнецов, Б.М. Лазарсон), которым Шаламов посвящает отдельные главы, а также о сотрудниках ОГПУ, которых он упоминает (К.В.Ушаков, Степанов, Александров, Пекарский, Жигалев, Агриколянский, Щербаков и другие). Понятно, что для этого потребуется и архивная работа, но не исключено, что какие-то факты о подобных персонажах есть и в других источниках. Следует подчеркнуть, что все фамилии в ВА, в отличие от «Колымских рассказов», являются реальными (за исключением возможной путаницы в их написании), и это, пожалуй, единственное в литературе произведение подобного рода. В связи с этим очевидно, что создание аннотированного списка персонажей ВА имело бы не только литературное, но и историческое значение. Оно выросло бы еще больше, если бы удалось разыскать фотографии хотя бы части героев Шаламова. Как показала практика, такие фотографии (например, П.Г. Алешко-Ожевского и Ф.П. Маржанова — «Вишера. Апрель — Октябрь») могут сохраниться и в семейных архивах, однако они могут оказаться и в других источниках, в том числе печатных. Например, большая подборка фотопортретов участников строительства Вишерского целлюлозно-бумажного комбината была напечатана в журнале «Огонек», № 32 (октябрь) 1931 года.

Кстати, публикация в «Огоньке» (мы даем только одну ее страницу с редким фотопортретом Э.П. Берзина) интересна тем, что, воспроизводя, казалось бы, казовую или официально-оптимистическую сторону этой стройки первой пятилетки, журнал под редакцией М. Кольцова вовсе не умалчивал об участии в ней заключенных. В репортаже прямо говорилось:

«Для постройки целлюлозно-бумажного комбината “Вишхимз” в подавляющей своей части была использована рабочая сила исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (курсив наш — В.Е.). Люди разных профессий, заключенные в лагеря за различные преступления, были широко использованы в этом строительстве… В торжественный момент пуска фабрики эта категория рабочих тоже не была забыта. Коллегия ОГПУ отметила лучших из них сокращением сроков и полным освобождением некоторой их части».

Хотели бы мы этого или нет, но эти и подобные им артефакты пропаганды (как, скажем, рисунки и картины Ф. Лехта со строительства Березниковского химкомбината, сделанные в 1931 г. — «Рука всевышнего») по-своему передавали не только дух, но и плоть эпохи конца 1920-х — начала 1930-х годов, поскольку являлись не только фактом сознания людей, но и воплощали в себе их реальные поступки и дела. Все это вылилось в итоге в не имевший исторических прецедентов гигантский рост промышленности на северном Урале, достигнутый в сжатые сроки на практически пустом месте. Нельзя забывать, что постройка здесь комплекса химических заводов обеспечила удовлетворение неотложных нужд страны не только в бумаге и минеральных удобрениях, но и в продукции оборонного характера, что сыграло важную роль в период Великой Отечественной войны. В конце концов, созидательный труд многих тысяч людей (включая, разумеется, и заключенных) имел огромное цивилизующее значение, и попытки в какой бы то ни было мере умалить это значение или, более того, перечеркнуть его смысл — опираясь при этом лишь на свидетельства Шаламова в ВА — в сущности, спекулятивны и антиисторичны. В связи с этим нельзя не отметить еще раз тенденциозность документального фильма П. Печенкина и В. Шмырова «Варлам Шаламов. Опыт юноши» (Пермь. 2014) и односторонность таких изданий, как «“Красное колесо” Вишеры» (Пермь. 2009) — «Опыт десоветизации: от Перми до Магадана».

Следует подчеркнуть, что художественная задача Шаламова (как в ВА, так и в «Колымских рассказах») состояла отнюдь не в разоблачении «изнанки» советского строя и не в его профанации (точное значение этого слова — «оскорбление святынь»). Его проза, как известно, лишена политических интенций, однако сама изначальная установка писателя на то, чтобы рассказать правду о времени «как бы она ни была страшна»[2], подразумевала соответствующие акценты. Разумеется, в жизни молодого Шаламова на Вишере было и множество светлых моментов, но ВА — это преимущественно о «темном», о том, что больнее всего ранило его при воспоминаниях. А объективная картина всего происходившего в те годы на северном Урале может сложиться, очевидно, лишь в соединении, как он сам писал, «тысячи правд» (в том числе и правды героико-оптимистической, которая тоже была реальностью тех лет)…

Мы надеемся, что тема об особенностях ВА как многослойного художественно-документального произведения, написанного Шаламовым, как известно, отнюдь не по горячим следам пережитого в 1929–1931 годах, а много времени спустя, после Колымы и на склоне своих лет, — будет подробно обсуждена в ходе нашего семинара, а результаты дискуссии найдут отражение в последующих публикациях. Разумеется, научное издание ВА не может обойтись без большой вступительной статьи, где должны быть раскрыты все грани работы Шаламова над этим произведением, включая анализ причин выбора автором необычного жанра «антироман», определение места и значения ВА в творчестве писателя, отражения в нем его мировоззренческой позиции (прежде всего во взглядах на сталинскую эпоху). Как уже отмечалось в Предисловии, в ВА нашла преломление полемика Шаламова с Солженицыным, касавшаяся не только проблемы лагерей, но и в целом взглядов на революцию и ее судьбу.

Кроме того, несомненно, что здесь имела место полемика и с тем слоем советской литературы начала 1930-х годов, в котором слишком идеализировалось и романтизировалось положение вещей на стройках первой пятилетки. В связи с этим особого внимания исследователей заслуживает никогда еще глубоко не анализировавшаяся тема «Шаламов и К. Паустовский». Очевидно, что холодное, если не сказать хуже, отношение автора «Колымских рассказов» к одному из кумиров 1960-х годов (не раз зафиксированное в записных книжках) во многом объяснялось тем, что они в одно время, осенью 1931 г., находились на Березниковской ТЭЦ, будучи на разных ступенях социальной иерархии: один — заключенным, другой — столичным журналистом. Известный очерк Паустовского «Великан на Каме», позднее переименованный автором в «Соль земли» и включенный в его первое собрание сочинений (1958), несомненно, был хорошо известен Шаламову, и он полемизировал с Паустовским уже в рассказе «Визит мистера Поппа» (1967), вошедшем в КР, в сборник «Воскрешение лиственницы». Шаламовский рассказ в известном смысле являлся пародией на очерк Паустовского, поскольку был построен на том же материале, но с прямо противоположными оценками всего происходившего при пуске Березниковской ТЭЦ (благодаря Паустовскому Шаламов, возможно, вспомнил и сложное название английского парового котла «Бабкок-Вилькокс»). Во всяком случае, работу над рассказом «Визит мистера Поппа» можно назвать преддверием к ВА, а Паустовского — основным «раздражителем» при первых подступах к вишерской теме. (Надеемся, что детальный анализ этой проблемы еще последует).

Есть и другие нити, связывающие замысел ВА со всем предыдущим творчеством Шаламова, включая его стихи о Вишере, написанные в разные годы жизни, в том числе на Колыме[3]. Все это еще раз показывает, сколь большой фронт работы открыт для исследователей.

А теперь мы перейдем к конкретной, наиболее сложной проблеме выбора вариантов композиции будущего научного издания ВА и попробуем ее обсудить.

* * *

Первая публикация ВА (с заглавием «Вишера.Антироман») была сделана И.П. Сиротинской в 1989 г. в серии «Российский летописец», выпускавшейся издательством «Книга», а затем текст без изменений вошел в 4-, 6- и 7-томные собрания сочинений Шаламова (1998, 2006, 2013). При этом во всех изданиях И.П. Сиротинская давала примечание:

«Книга так и не была окончательно составлена автором. Однако основной корпус рассказов и очерков был доведен до стадии беловой рукописи. В папке с рукописью рукою автора написано название “Вишера.Антироман”. В дневнике (тетрадь 1970 г., II) автор упоминает название “Вишерский антироман”». (ВШ 7. Т. 4. С. 294)

Напомним композицию (названия и порядок глав) этих изданий:

Заметим сразу, что в архиве Шаламова в 1989 г. имелось пять единиц хранения (папок) с рукописями ВА — Ед. хр. 65–69 описи 2. Остальные материалы на тот момент находились у Ю.А. Шрейдера, который вместе с Л.В. Зайвой еще в сентябре 1978 г. увез их (и несколько коробок с другими материалами) с квартиры отсутствовавшего тогда Шаламова. (Подробее — Шаламовский сборник. Вып. 5. С. 56–57; Предисловие). В 1998 г. Ю.А. Шрейдер передал в РГАЛИ все имевшиеся у него машинописи Шаламова, в том числе машинописи ВА, которые были приобщены к фонду, составив Ед. хр. 70–71.

Определяя состав и композицию первой (основной) редакции ВА, И.П. Сиротинская не имела материалов Ю.А. Шрейдера и ориентировалась в основном по порядку расположения глав в рукописях, а также принимала во внимание единственный авторский набросок общего плана ВА, имевшийся в Ед. хр. 68 (Л.1–3). Он относится к 1970 г. Мы воспроизводим этот набросок в сканированном виде, а также в расшифрованном ниже тексте.

Расшифровка:

Очевидно, что этот план был весьма приблизительным, гипотетическим и представлял собой попытку попробовать (ср. «рискнуть?») соединить написанные главы ВА с частью «Колымских рассказов», связанных с вишерской темой, прежде всего из сборника «Воскрешение лиственницы», а также из сборника «Левый берег» (что ясно читается по сокращениям ВЛ и ЛБ). Сам по себе повтор рассказов из законченного недавно, в 1967 г., сборника ВЛ в новом произведении был нелогичен, и неудивительно, что И.П. Сиротинская в конце концов не стала этот план принимать, посчитав его чисто импульсивным и, вероятно, отвергнутым самим Шаламовым. (Мы также не думаем, что Шаламов стал бы ему следовать. Тем не менее набросок плана имеет большую ценность, поскольку показывает, сколь много рассказов из КР связано с Вишерой: например, «Протезы», обычно воспринимаемый как колымский по материалу; в архиве есть и полный список рассказов с указанием их места действия — Ед. хр. 169 описи 2. Важен также вариант названия «…или русский антироман», что ясно указывает на противопоставление французскому антироману 1960-х годов).

Для Сиротинской имело значение и то, что рукописей целого ряда глав (Этап Москва — Вишера, Вишера апрель — октябрь, Вишера до вредительских процессов, Социально-опасный, Вредители и грызуны, Федя Андреев, Усть-Улс, Рука всевышнего, Покер — тех, что были тогда в машинописях у Ю.А. Шрейдера и теперь опубликованы — она не имела и о их судьбе могла только догадываться (напомним, что Шрейдер пришел в РГАЛИ с двумя чемоданами материалов только после ее неоднократных требований как правонаследницы и незадолго до своей смерти…). В итоге на обработку и публикацию многих из поступивших материалов у И.П. Сиротинской просто не хватило времени.

Начиная этот процесс как бы с начала и думая над оптимальной, вытекающей из логики Шаламова новой редакцией композиции, мы должны, наверное, прежде всего окончательно поставить крест на варианте с рассказами из КР, так? К сожалению, в архиве не найдено очерков или новелл «Поручик Ангельский» и «Шахматистка Лимберг».

Имеется лишь маленький набросок об Ангельском:

«Самым первым моим соседом по первым арестантским нарам, которых так много было в моей жизни, был весной 1929 года бывший поручик Петр Иванович Ангельский.

Срок у него был три года, и Ангельский кончал этот срок той же осенью. Несколько дней просидеть рядом в лагере — большое дело.

Я работал тогда на погрузке пиломатериала на лесозаводе как чернорабочий. Ангельский был табельщиком.

Статья у него была пятьдесят восьмая, три года, и по 58-й давали в те времена…» (Ед. хр. 65. Л. 99).

И всё!

«Шахматистка Лимберг», вероятно, была задумана как отдельная новелла с развитием одного из сюжетов рассказа «Шахматы и стихи» (середина 1960-х годов) — о жене одного из вишерских лагерных начальников Лимберга, которая играла в шахматы, почти «как Вера Менчик», но заключенный Шаламов у нее выиграл. Замысел новеллы, очевидно, не состоялся.

Таким образом, для формирования новой редакции состава и композиции ВА у нас остается только вариант совмещения первой редакции с неизвестными главами, так? Но это будет, разумеется, не механическое совмещение, а учитывающее целый ряд факторов: и хронологию событий, и собственную идею Шаламова, отраженную в наброске плана, и особенности его композиционной эстетики, запечатленные в сборниках КР. В последнем случае это обязательное присутствие в сборниках философской или эмоциональной интродукции в виде особым образом подобранной начальной новеллы (ср. «По снегу», «Прокуратор Иудеи», «Припадок», «Тропа», «Перчатка» в сборниках КР). В связи с этим очевидно, что наилучшим зачином ВА является очерк «Бутырская тюрьма (1929 год)», которого не было в наброске плана 1970 г. и который, вероятно, был написан позднее, что учла И.П. Сиротинская.

С учетом всех факторов предлагаю коллегам обсудить примерный (т.е. пока не окончательный) новый вариант композиции:

В этом варианте учтена (но не проработана пока до конца) общая биографическая канва пребывания Шаламова в Вишерских лагерях с апреля 1929 г. до октября 1931 г.: прибытие этапом из Соликамска в Вижаиху, работа на лесозаводе, направление нарядчиком в Березники (Лёнва), работа в инспектором в учетно-распределительном (УРО) отделе Вишлага под началом Р.И. Васькова, фабрикация ОГПУ «дела Стукова», четырехмесячное пребывание в следственном изоляторе, освобождение и возвращение на работу в УРО, заявление вместе с М. Блюменфельдом о бесправном положении женщин-заключенных, ссылка за это в штрафную зону в Усть-Улс, возвращение в Березники, поездка в командировку в Москву, снова возвращение в Березники, работа на ТЭЦ, освобождение и отъезд (важные подробности впервые раскрыты в главе «Рука всевышнего»).

Коррективы в композиции могут делаться в связи с уточнением биографических фактов, а также с учетом многочисленных повторов текста, что потребует его внимательного чтения и перечитывания. Очень хочется надеяться, что кто-то из коллег поможет в этом трудоемком процессе!

Очевидно, что главы «В лагере нет виноватых» и «Эккерман» подводят итог ВА: в первом случае это итог философско-социальный, обобщающий и вишерский, и колымский опыт писателя; во втором — философско-эстетический, где Шаламов возвращается к постоянно мучившей его проблеме «исторической достоверности» художника (Эккерман в передаче мыслей Гете, по его убеждению, отнюдь не является эталоном достоверности…). Что касается главы «В лагере нет виноватых» с ее очевидно полемическими суждениями о специфике труда заключенных и юриспруденции 1920–1930 годов (например: «Система досрочного освобождения за честный труд — есть прямой вызов правосудию»), то она потребует большого специального комментирования, возможно, в виде статьи.

Хочу заострить внимание на последнем, самом проблематичном пункте — о том, включать или не включать в состав ВА очерк «Бутырская тюрьма (1937 года)»? (Почему он и обозначен в композиции вопросом). Его нахождение в корпусе рукописей ВА (Ед. хр. 66) само по себе еще не означает принадлежности именно к ВА и его замыслу. Показательно, что этот очерк даже не упоминается в наброске плана Шаламова! Как явствует из некоторых деталей (рукопись содержится в школьных тетрадях выпуска III квартала 1961 г.), очерк был написан еще в 1961 году, и этот факт отметила И.П. Сиротинская при его публикации в составе ВА. Однако с ее выводом о том, что очерк о 1937 годе «тематически примыкает к циклу новелл и очерков ВА» (ВШ 7. Т. 4. С. 294) трудно согласиться. Очевидно, что это самостоятельное произведение, возможно, предназначавшееся поначалу в один из сборников КР, но затем отложенное на будущее. Как, в каком разделе собрания сочинений Шаламова его публиковать в дальнейшем, исследователям и редакторам надо будет еще подумать, но в составе ВА он выглядит все же чужеродным.

Некоторую проблему составляет и нахождение места в новой редакции композиции ВА вариантов рукописи — недавно опубликованных на сайте очерков «Поездка на Вижаиху» и «Голубые штаны». Здесь также потребуется дополнительное перечитывание и сравнение ряда текстов. Но, в конце концов, эти варианты могут быть опубликованы, как и принято в научных изданиях, за основной частью текста.

Ждем ваших откликов.

Все права на распространение и использование произведений Варлама Шаламова принадлежат А.Л.Ригосику, права на все остальные материалы сайта принадлежат авторам текстов и редакции сайта shalamov.ru. Использование материалов возможно только при согласовании с редакцией ed@shalamov.ru. Сайт создан в 2008-2009 гг. на средства гранта РГНФ № 08-03-12112в.