Франциска Тун-Хоэнштайн, «"Фантики" жизни. К поэтике автобиографических текстов Варлама Шаламова» (25 декабря 2019)
«В “Четвертой Вологде” (и в других автобиографических текстах) Шаламов с особым азартом рассказывает о своем детском увлечении — примерно с восьми лет он с помощью фантиков (сложенных в конвертики конфетных обложек, часто, видимо, с портретами генералов и писателей) проигрывал сюжеты прочитанных им романов и рассказов, а то и исторических работ. Пристрастие Шаламова к своеобразному проигрыванию сцен из собственной жизни я понимаю как своеобразный литературный отзвук этой детской игры “в фантики”».Интересный ключ к одному из самых трагических рассказов Шаламова предложил Ефим Гофман, недавно избранный членом редколлегии сайта (22 декабря 2019)
«“Надгробное слово” представляется нам ярким примером того, как мета-рифмы — или, иначе говоря, словесные и образные переклички — становятся едва ли не важнейшими конструктивными элементами, содействующими раскрытию ключевых идей рассказа».Валерий Есипов, «Шаламов и Солженицын: арьергардные бои за читателя» (19 декабря 2019)
«Фактически Шаламова, а не Солженицына следует считать первооткрывателем лагерной темы в советской литературе, т.к. ко времени публикации “Одного дня Ивана Денисовича” в 11-м номере “Нового мира” за 1962 г. им было написано около 60 произведений о лагере, включая первый сборник “Колымских рассказов” и “Очерки преступного мира”. Но судьба прозы Шаламова оказалась иной ввиду его бескомпромиссной позиции художника».Чудо Шаламова (16 декабря 2019)
«Шаламов, как и некоторые современные писатели, превращает лично пережитую им разбитую вдребезги реальность в настоящую мозаику из рассказов, которые предстают перед нами, словно экспонаты музея насилия, в виде самых разных документов: заметок, зарисовок, кратких набросков, которые можно назвать уникальной и во многом универсальной философско-художественной антропологией».В лекции Валерия Есипова «Шаламов и живопись» затронут вопрос о причинах особого восхищения Шаламова картинами голландского живописца XVII в. Я. Рёйсдала (14 декабря 2019)
«Можно ли сомневаться в том, что именно внешнее сходство изломанных старых деревьев (дубов, берез) у Рейсдаля с впечатавшимися в память Шаламова колымскими лиственницами стало изначальной причиной его особых чувств к голландскому художнику?»В годовщину смерти Иннокентия Анненского публикуем стихотворение Варлама Шаламова, посвященное любимому поэту (12 декабря 2019)
«Есть основания полагать, что принцип Анненского: “Работаю исключительно для будущего”, — серьезно и глубоко повлиял на общий стиль жизни и творчества Шаламова с его преимущественной работой “в стол”, и особенно — на избранный им способ поэтического существования в закрытой форме лирического дневника».Джозефина Лундблад-Янич, «Ни слова о “тоталитаризме”. Отчет о конференции в Сан-Франциско» (10 декабря 2019)
«Профессор Сандомирская отметила полное отсутствие в выступлениях на секции двух слов, которые обычно звучат при обсуждении творчества Шаламова: “власть” и “тоталитаризм”. Докладчики исследовали Шаламова вне того привычного контекста, от которого он часто становится неотделимым, а вместо этого анализировали исключительно те тексты, которые он создал сам».Варлам Шаламов, «Психология футбола» (9 декабря 2019)
Футбольные страсти, разыгравшиеся под занавес первого круга чемпионата России 2019–2020 гг., а также в преддверии Евро–2020, как представляется, делают актуальной данную публикацию.Елене Михайлик присуждена литературная премия Андрея Белого за книгу «Незаконная комета. Варлам Шаламов: опыт медленного чтения» (7 декабря 2019)
«В своих работах исследователь тщательнейшим образом анализирует, как организована художественная ткань “Колымских рассказов”. Работы Елены Михайлик позволяют понять, каким образом Шаламову удалось создать “прозу, пережитую как документ”», эффект подлинности которой многие и сейчас воспринимают как нечто само собой разумеющееся».Варлам Шаламов, «Набросок к рассказу “Уроки любви“» (5 декабря 2019)
Публикуемый фрагмент чрезвычайно интересен прежде всего с биографической точки зрения: он более подробно раскрывает одну из сторон жизни молодого Шаламова на Вишере, в Усть-Улсе — историю его взаимоотношений с заключенной Катей Аристарховой, а также его настроения той поры («мне злость не дает любить»). Важен он и историко-социологически, поскольку дает представление об одном из типов женщин-заключенных конца 1920-х годов и причинах их сурового наказания.Краткий обзор новых изданий «Колымских рассказов» (3 декабря 2019)
«Сразу два весьма уважаемых и крупных российских издательства — московское “АСТ” и петербургское “Азбука” — в этом году выпустили в свет книги прозы Шаламова».Борис Завьялов, «Испытание пределов человеческого в антропологическом опыте В. Шаламова» (26 ноября 2019)
«Большая трагедия для человека — это непонимание своего действительного положения. Посмотреть правде в глаза — это требует мужества, на которое оказывается способным не каждый, но именно на такое усилие ориентирует антропологический опыт В.Т. Шаламова. Для него является очевидным, что иллюзии и надежды, преувеличение собственных возможностей, особенно в определенных обстоятельствах, делают человека слабым, уязвимым для обмана, унижения и насилия. <…> В более широком контексте такое непонимание не позволяет увидеть суть сталинского террора — лишение личностного начала в бытие человека, превращение его в послушный инструмент, в коллективное тело, не осознающее себя в качестве жертвы социальной машины подавления».Заявка на серию книг «Замечательные мальчики», написанная В.Т. Шаламовым, вероятно, для издательства «Детская литература», в тот момент, когда его надежды на успешную литературную работу в «оттепельной» Москве были особенно сильны (22 ноября 2019)
«Детство знаменитых людей — это всегда источник подражания, примера, желания повторить судьбу любимого героя. У ребят огромная и законная тяга к такого рода литературе. Литература наша не бедна биографиями знаменитых русских людей. Горьковская идея “Жизни знаменитых людей” воплощена достаточно удачно. Однако во всех этих биографических повестях (за немногими исключениями) основное внимание и место уделяется не детству, а времени творческой деятельности. Юношество еще находит себе материал, в этих биографиях, но мальчик или девочка — никогда».Анна Гаврилова, «Литературный очерк Шаламова 1950-х гг.» (14 ноября 2019)
«Работа в журнале “Москва” во второй половине 50-х гг. была попыткой для бывшего узника Колымы войти в столичный круг литераторов, восстановить прерванную за годы неволи связь с литературным процессом. В этот период писатель пытался использовать трибуну журналиста, во-первых, для борьбы за свою аудиторию, а во-вторых, для того, чтобы вернуть в историю те страницы, которые были вычеркнуты бюрократической машиной сталинской эпохи».В 1959-1960-х гг. Варлам Шаламов писал внутренние рецензии на «самотек» для журнала «Новый мир». Ксения Филимонова разыскала эти рецензии в архивном фонде журнала. Эта публикация продолжает подборку писем Шаламова «самодеятельным» авторам, опубликованным в седьмом томе собрания сочинений писателя (11 ноября 2019)
«Работа Шаламова в “Новом мире” была иного, чем в журнале “Москва”, свойства: она состояла в рецензировании рукописей, пришедших “самотеком”. Шаламов был одним из нескольких рецензентов, между которыми распределялись рукописи “самодеятельных” авторов — то есть тех, кто не имел прямого доступа в кабинет главного редактора А.Т. Твардовского. Эта работа нужна была Шаламову по двум причинам: во-первых, это был единственный способ зарабатывать на жизнь (Шаламов уже получил инвалидность — сказались болезни после долгих лет тяжелой работы на Колыме), во-вторых — единственная и большая надежда на публикацию “Колымских рассказов” и стихов. Подборка стихов Шаламова, не дождавшихся публикации, сохранилась в архиве “Нового мира”».Полемическая статья Валерия Есипова «Опыт десоветизации: от Перми до Магадана», посвященная попыткам эксплуатации имени Шаламова в пропагандистских целях (7 ноября 2019)
«В сущности, на мой взгляд, пермская картина о Вишере не вносит ничего нового ни в понимание зарождения лагерной системы, ни в понимание отличия Вишеры от Соловков, ни в понимание личности и взглядов Шаламова. Авторы скорее огрубляют и примитивизируют реальные исторические факты, стремясь создать впечатление, будто годы первых советских пятилеток были только годами беспросветного подневольного труда заключенных. Видно, что задачей фильма является отнюдь не “осмысление” и не “исследование” (как заявлено в анонсах), а пресловутое “обличение советского режима” в русле того идеологического “тренда”, который был задан в России в начале 1990-х годов».Леона Токер, «Пересмотр понятия “героизм” в рассказах Шаламова» (5 ноября 2019)
«Большинство узников ГУЛАГа страдали не за то, что они совершили, но за один (или более чем один) из аспектов своей идентичности, то есть за то, чем они были. Героизм их проявлялся не только в выдержке, в сопротивлении отчаянию, в мобилизации внутренних сил, для того чтобы выжить, но и в сохранении тех аспектов идентичности, которые и делали их неугодными режиму, — внутренней свободы, несогласия с происходящим, злобы (рассказ “Сентенция”), отказа от секретного и прямого сотрудничества с властями против себе подобных».Радка Рубилина (Бзонкова), «Поэтика документальности Шаламова: опыт сопоставлений» (2 ноября 2019)
«Шаламов пишет так, как колют дрова: без введения и до ознакомления читателя с контекстом он показывает вещи, людей или новые семантические поля. При помощи такой художественной стратегии выявляется фрактура лагерной жизни, ее нелогичность, вывернутость. В этой стратегии отражается связь Шаламова с художниками-авангардистами и авангардными поэтами начала ХХ века, которые часто пользовались изображением вещей при помощи “ломки” и фрактуры (говоря шире — гротеска). Шаламов актуализировал это наследство авангарда на основе своего лагерного опыта».Свидетельство разрыва В.Т. Шаламова с диссидентским движением: «Письмо Петра Якира Варламу Шаламову», написанное после известного письма Шаламова в «Литературную газету» — 1972 г. Публикация сопровождается послесловием Ирины Галковой и комментарием редакции Shalamov.ru (30 октября 2019)
Редакция Shalamov.ru «Комментарий к публикации открытого письма Петра Якира»
Пётр Якир «Письмо Петра Якира Варламу Шаламову»
Ирина Галкова «Письмо о письме. Послесловие к публикации»
Валерий Петроченков, «В поисках архетипа» (24 октября 2019)
«Можно сказать, что Шаламов родился максималистом. Максималистом он прожил всю жизнь. Максимализм — краеугольный камень его мировосприятия и самостроительства. Не поэтому ли для прояснения путей формирования своего самосознания Шаламов выбирает фигуру мятежного протопопа Аввакума, создателя автожития — первого русского романиста и первого русского политического зэка. Таким образом писатель может вернуться к истокам своего пожизненного спора с отцом — вологодским священником новой формации».Роберт Чандлер, «“Колымой он проверяет культуру”: Шаламов как поэт» (22 октября 2019)
«Самые великие шаламовские стихи, на мой взгляд, те, в которых он перерабатывает темы символистов. Они, в частности, сомневались, в реальности мира в общепринятом смысле. И Шаламов тоже начинает в ней сомневаться, но из-за других, более реальных причин: Память скрыла столько зла / Без числа и меры. / Всю-то жизнь лгала, лгала. / Нет ей больше веры. / Может, нет ни городов, / Ни садов зеленых, / И жива лишь сила льдов / И морей соленых».Публикацией статьи Ирины Некрасовой «Проблема документализма и особенности субъектной организации прозы Варлама Шаламова» завершается размещение на сайте материалов сборника «Варлам Шаламов в контексте мировой литературы и советской истории» (17 октября 2019)
«Необходимо учитывать неоднозначный характер документализма в прозе Варлама Шаламова. С одной стороны, он совпадает с автобиографическими фактами (так происходит в большинстве рассказов писателя), с другой – автор иногда уходит за пределы автобиографии, ведь колымский мир не может быть исчерпан судьбой лишь одного заключенного (таковы рассказы “Последний бой майора Пугачева”, “Серафим”, “Инжектор” и другие)»
Содержание сборника «Варлам Шаламов в контексте мировой литературы и советской истории»Лариса Червякова, «“Поэтика небытия” В. Шаламова: своеобразие хронотопа “Колымских рассказов”» (14 октября 2019)
«Характеризуя время автора в “Колымских рассказах”, следует отметить, что, в отличие от ограниченного моментом настоящего времени героя, оно имеет открытый характер. Несмотря на то, что автор часто находится в одной пространственно-временной и этической плоскости с героем, он осуществляет проекции в прошлое и будущее. Однако ценностным центром для автора “Колымских рассказов” является лагерный опыт, и временная перспектива служит для переоценки, перепроверки устоявшихся истин прошлого и определения значимости полученного знания о жизни для будущего. Характер временной перспективы у Шаламова изменяется: ценности культуры и науки уже не являются абсолютом, в сопоставлении с которым определяется значимость настоящего. Напротив, лагерный опыт становится способом проверки истин, казавшихся незыблемыми».Доклад философа Михаила Рыклина и стенограмма дискуссии по его докладу, посвященной теме «Шаламов и идеологии». Дискуссия прошла в рамках конференции «Судьба и творчество Варлама Шаламова в контексте мировой литературы и советской истории», состоявшейся в Москве и Вологде в июне 2011 г. (11 октября 2019)
В оживленной и местами довольно жесткой дискуссии по докладу Михаила Рыклина принимали участие: Рудольф Веденеев,Марк Головизнин, Росен Джагалов, Валерий Есипов, Дмитрий Зубарев, Борис Кагарлицкий, Алексей Кунахов, Елена Михайлик, Сергей Соловьёв, Александр Тарасов, Иван Харламов, Любовь Юргенсон.
Вел дискуссию Василий Жарков.
«Мы живем во время совершенно анти-шаламовское. Если можно себе представить время, противное тому, что делал Шаламов, то вот оно вот сейчас. Те люди, к которым он относился чрезвычайно критически, они как раз сейчас и расцветают. Сейчас анти-шаламовское время, и в этом смысле потенциал Шаламова для нашего осмысления и, возможно, даже для изменения каких то политических институтов в этой стране — он огромен. Может быть, «ни один писатель не обладает таким потенциалом, как Шаламов».
Дискуссия по докладу М. К. Рыклина
Елена Михайлик, «“Колымские рассказы” — зона двуязычия» (6 октября 2019)
«Сам Шаламов был убежден, что его «новая проза» не привязана к лагерю как к предмету изображения. Что, не случись лагеря, он нашел бы ей иное применение. Что она более чем пригодна для работы с человеческими состояниями как таковыми. Везде, где культуре предстоит выдвижение на неосвоенную территорию, где нужно сначала создать язык, на котором можно будет понять, что видишь. Тезис этот, как нам кажется, получил вещественное подтверждение, когда Алексей Герман снял “Хрусталев, машину” — произведение, простроенное на том же принципе отражения в зеркале и его осколках — от атомарного уровня совершенной черно-белой фотографии-кадра, наделенного индивидуальным смыслом, до фактически свободного сюжета (не фабулы) самого фильма, где именно аудитории приходилось определять, с чем она имеет дело».Видеозапись круглого стола «Поговорим о тамиздате», который прошел 17 апреля 2019 г. в рамках семинара «От цензуры и самиздата к свободе слова» (23 июня 2019)
Определяя культурную жизнь русской диаспоры, тамиздат играл не менее важную роль, чем госиздат и самиздат. В центре настоящего круглого стола – истории публикаций Варлама Шаламова и Михаила Булгакова на Западе (1960-е – 1970-е годы). В круглом столе приняли участие создатель «Tamizdat Project» Яков Клоц, Мария Котова (Музей М. А. Булгакова), Марина Савранская (Музей М. А. Булгакова), Борис Беленкин (Международный Мемориал) и Сергей Соловьев (Shalamov.ru)Смотреть видео
Шаламовский вечер в Вологде 15 июня (10 июня 2019)
Речь на вечере в Вологде пойдет о последних исследовательских работах в области шаламоведения, прежде всего о завершении Валерием Есиповым многолетнего труда по подготовке академического двухтомного издания стихотворений Шаламова в серии «Библиотека поэта».Приглашаем на прогулку по шаламовской Москве 18 июня 2019 года – в день, когда исполняется 112 лет со дня рождения Варлама Шаламова (10 июня 2019)
Судьба человека, вплетенная в историю города: от авангардных кружков 1920-х годов и студенческой комнатки близ Китайгородской стены до одинокой старости гения, не дождавшегося признания. Два ареста и два возвращения. Семейная драма. Поиск новой формы для отображения нечеловеческого опыта, поиск путей выживания – физического и духовного. Все это было в Москве, немые свидетели тому – московские дома, московские переулки.Экскурсовод – историк, главный редактор сайта Shalamov.ru Сергей Соловьев. Продолжительность экскурсии – 3 часа.
Для участия в мероприятии, пожалуйста, зарегистрируйтесь по этой ссылке.
В продолжение темы польского шаламоведения: Францишек Апанович, «Система рассказчиков в “Колымских рассказах” Варлама Шаламова» (9 июня 2019)
«Проблема рассказчика в произведениях о лагерях (как фашистских, так и советских) всегда считалась — причем прежде всего самими авторами — особенно важной. Это было связано с тем, что предмет изображения — лагерная действительность, степень унижения людей, с одной стороны, и растления, озверения, с другой, — был столь невероятен, невозможен, что рассказ обо всем этом требовал особого подтверждения достоверности. Пишущие о лагерях неоднократно это подчеркивали. Например, Евгения Гинзбург предварила свой “Крутой маршрут” признанием, что основным чувством ее в годы заключения было изумление: “Неужели такое мыслимо?” — и заявила, что “старалась все запомнить в надежде рассказать об этом тем <…> людям <…>, которые <…> будут когда-нибудь меня слушать”».Печальная новость пришла из Ниццы: умерла профессор Мирей Берютти, французский филолог, автор целого ряда работ о творчестве Варлама Шаламова (8 июня 2019)
Мирей Берютти скончалась дома, в своей постели, от сердечного приступа. Все, кто знал ее в России, запомнят ее такой, какой она приезжала к нам: красивой, элегантной, горячо влюбленной в творчество Варлама Тихоновича Шаламова. Мирей Берютти стояла у истоков шаламоведения во Франции. Она обращалась к разным аспектам биографии и творчества писателя. Итогом ее многолетнего труда стала монография «Варлам Шаламов: летописец ГУЛАГа и поэт Колымы» (Varlam Chalamov: Chroniqueur du Goulag et poète de la Kolyma), которая вышла в Париже в 2014 г. Одна из глав этой книги переведена и размещена на нашем сайте. В 1994 г. на шаламовских чтениях в Вологде Валерий Есипов записал интервью с Мирей.Интервью с Мирей Берютти
«Антитолстовец»
«Варлам Шаламов: литература как документ»
«Экзистенциалистские позиции в лагерной прозе Варлама Шаламова»
«Утверждение истины»
Дискуссия между переводчиками Джоном Глэдом (1941—2015) и Анной Гунин о подходах к переводу «Колымских рассказов», состоявшаяся на международной шаламовской конференции в Праге в 2013 г. (31 мая 2019)
Джон Глэд:«Если бы Советского Союза никогда не существовало и Варлам Тихонович придумал бы лагерный мир, как Борхес выдумывал свои миры, выдумка эта все-равно принадлежала бы к классическим произведениям мировой литературы — точно так же, как трагедия “Гамлет” представляет собой художественное, а не историческое достижение: мало кого волнует, правильно ли Шекспир описал положение дел в датском государстве. Для России, конечно, такая абстрагированная нейтральность наступит не скоро, но такие эмоции не должны влиять на художественную оценку творчества писателя».
Анна Гунин:
«На конференции “Судьба и творчество Варлама Шаламова в контексте мировой литературы и советской истории”, прошедшей в 2011 году, переводчик Джон Глэд выразил мнение, что литературный перевод подразумевает радикальную хирургию переводимого текста. Но я считаю, что в специфическом контексте “Колымских рассказов” уместна совершенно другая метафора: литературный переводчик выступает в качестве ткача. Его задача — воссоздать все нити и переплетения оригинала. <...> Переводчику необходимо постоянно держать в поле зрения то, что находится за текстом: всеобщий эффект всех слов, всего произведения, его художественную концепцию. Только в таком случае переводчик сможет найти правильный подход к переводу текста. Применив этот принцип к “Колымским рассказам”, можно выделить ключевую динамику, основное взаимодействие, которое и определяет весь эффект, производимый на читателя».
Рецензия Анастасии Шаровой на книгу под редакцией Валерия Есипова «“Книга, обманувшая мир”. Сборник критических статей и материалов об “Архипелаге ГУЛАГ” А.И. Солженицына» (30 мая 2019)
«Невозможно отрицать, что Солженицын заставлял “обыкновенные, самые обыденные” слова, поставленные рядом, исторгать какие-то громадные смыслы. Но! Является ли способность сочетать слова так, чтобы они вместе несли некий смысл, литературным даром? Всякий ли “громадный общественный” или “человеческий” смысл, выраженный в печатном слове, имеет ценность для литературы, для истории, для современности? Нужно ли объявлять неприкосновенным всякий труд «творческого человека», или всё же художника и писателя оценивают не только по умению сочетать цвета и слова? Ответы — или, что не менее ценно, — размышления, вызываемые подобными вопросами, можно найти в книге, собранной В.В. Есиповым и выпущенной в этом году издательством “Летний сад”».Анастасия Каменская, «Особенности функционирования цитаты в «литературе факта» (“Шерри-бренди” В. Шаламова и “Клеймо” Г. Херлинга-Грудзинского)» (28 мая 2019)
Статья посвящена некоторым особенностям «литературы факта», специфике функционировния цитаты в этом типе литературы и анализу интертекстуальных связей между рассказом «Клеймо» Густава Херлинга-Грудзинского и произведениями Варлама Шаламова. Основным объектом рефлексии становится то, как Херлинг использует темы и мотивы рассказа Шаламова «Шерри-бренди». Через обращение к данным интертекстуальным связям уясняется картина существования «литературы факта» в эпоху постмодернизма.Тадеуш Сухарски, «Варлам Шаламов и польская литература» (26 мая 2019)
«Рассказ “Пятно”, написанный под непосредственным впечатлением от смерти автора «Колымских рассказов», представляет собой что-то вроде мини-энциклопедии лагерного и пост-лагерного опыта Великого Писателя, как Херлинг в этом тексте называет Шаламова. Более того, одновременно это и рассказ об опыте безысходного одиночества, и прекрасная эпитафия собрату по перу и по несчастью. В свою очередь, в насыщенном отрывками из текстов русского писателя рассказе Херлинга смерть Шаламова означает победу над миром, утратившим фундаментальные ценности. А символом этой победы становится возвращение в ту же минуту, когда приходит смерть, непобежденной памяти».Никита Петров, «Два начальника: штрихи к портретам героев рассказов Варлама Шаламова — Эдуарда Берзина и Ивана Никишова» (26 апреля 2019)
«Они не вымышленные герои, как это обычно бывает в литературе. Оба в разное время были начальниками Дальстроя, и им обоим Шаламов посвятил отдельные рассказы. Хотя их судьба сложилась по-разному. Берзин в конце 1937-го был арестован и на следующий год расстрелян. А вот Никишов, пришедший к руководству Дальстроем в 1939-м, сохранял начальственные позиции вплоть до конца 1948-го».Дмитрий Зубарев, Алексей Макаров, «Варлам Шаламов в “Хронике текущих событий”» (12 апреля 2019)
«Впервые имя Шаламова было упомянуто в 5-м выпуске “Хроники” (31.12.1968) в статье “Обзор Самиздата 1968 года” <...> В предисловии к обзору Шаламов упоминается в ряду авторов крупных произведений самиздата “прошлых лет”. В том, что “Хроника” отнесла “сборники рассказов ШАЛАМОВА” к прошлым годам, мы видим неточность: писатель продолжал работу над “Колымскими рассказами” до 1973 года, однако ходить в самиздате рассказы Шаламова начали в середине 1960-х годов».Павел Нерлер о единственном «легальном» чтении Шаламовым своего рассказа — «Мандельштамовский вечер на мехмате (1965): реконструкция» (4 апреля 2019)
«Реакция на произошедшее была симптоматична. Лица части сидящих в первом ряду были бледными — то ли от страха за мехмат и себя, то ли от неприятия услышанного, того, что перечеркивало их мир с собственной совестью и советской властью заодно с правопорядком. Но вот, что Илья Григорьевич будет в шоке, предвидеть было сложнее. Тут же, в лифте он с упреком сказал мне: “Что ж вы меня не предупредили о том, что будет читать Шаламов!”. Видно, только что сказанное выходило за пределы допустимого — даже при его опыте, умудренном всеми тонкостями подсоветского выживания. А, может, именно благодаря этому опыту…»Борис Беленкин, «Материалы следственных дел троцкистов как источник информации о бытовании политических документов “левой оппозиции”. Случай с “завещанием Ленина”» (30 марта 2019)
«...Как и всех остальных фигурантов дела № 4060, его приговорили к пяти годам лагерей. Дальнейшая судьба не выявлена. Известно лишь, что по делу № 4060 Лубянов был реабилитирован в 1960 г. Есть ли еще какая-нибудь, более прямая связь, кроме темы «Завещания Ленина» в показаниях Лубянова, между В. Шаламовым и фигурантами дела № 4060? Один из них — Гдалий Мильман — руководитель молодежной студенческой организации на историческом факультете 1-го МГУ».Йорг Зильберманн, «Литература свидетельства как письмо свидетеля» (24 марта 2019)
«На мой взгляд, Варлам Шаламов попытался посредством терминологических сдвигов переписать утопически воображаемый проект «литературы факта» (с ее установкой на неискаженные факты, на отказ от условностей беллетристики, на малые формы прозы и т. п.) в подлинно свидетельскую поэтику. Концепция «новой прозы» для Шаламова является не только попыткой осмыслить идеал будущего искусства, но и выступает для него ориентиром самоописания и самоназначения в качестве автора-свидетеля».Завершение публикации стихотворений Варлама Шаламова 1956-1957 гг. из пятого выпуска «Шаламовского сборника» (18 марта 2019)
«В архиве сохранилось несколько десятков стихотворений, не включенных автором по тем или иным причинам в “Колымские тетради” — часть из них представлена в подборке. Не мог напечатать Шаламов и ряд интимно-лирических стихотворений, связанных со своей первой семьей (по этическим причинам, поскольку члены семьи были живы), и ряд откликов на злобу дня (по причинам политическим)».Возвращение Гоголя
«Не летописец, не историк...»
«Они собираются на берегу...»
Командировка «Серпантинная»
«Наша дорога прямая...»
Страница биографии
Памяти скульптора Герасимова
Московские облака
Отравители колодцев
«Правлю в Вишеры верховья...»
«Здесь — в моей пробирке — влага...»
«Переменится ветер...»
Радка Бзонкова, «В отсутствие публики, в присутствии читателя. Отношение автора к читателю в поэзии Варлама Шаламова и Анны Барковой» (14 марта 2019)
«Шаламов и Баркова, впоследствии оба — узники лагерей, в отличие от многих других лагерных авторов писали и публиковались еще до заключения, у них уже выработалась привычка к литературной среде и публике. Баркова читала свои стихи в Кремле для Луначарского, Шаламов был участником литературного кружка при журнале “Новый ЛЕФ”. Однако их авторская оригинальность и целостность сформировалась на основе лагерного опыта. Лагерю суждено было стать экзистенциальной темой, основой и началом текстов Барковой и Шаламова. И его, и ее три раза судили: Шаламов провел в тюрьмах и лагерях почти 20 лет, Баркова более 20 лет. Как ни странно, оба выжили и вернулись в Москву. Последнюю часть жизни писателям было предначертано провести в авторском одиночестве. Если Шаламову удавалось общаться с некоторыми писателями, то Барковой было суждено одиночество в коммунальной квартире, без публикаций и аудитории».Чеслав Горбачевский, «Патриотизм по-колымски: к технологии трансформации понятия» (11 марта 2019)
«Колымские заключённые 30-50-х гг. XX в. в мемуарных текстах не обходят вниманием понятие “патриотизм”, которое сформировалось в условиях тяжелейшей колымской каторги. Понятие «патриотизм» в это время на Колыме зачастую наполнялось весьма своеобразным содержанием и демонстрировало нечто противоположное общепринятому пониманию любви к отечеству как жертве собой, а не ближними. На специфику колымского “запроволочного” патриотизма обращали внимание так называемые “враги народа”, вспоминавшие сталинскую каторгу: О. Л. Адамова-Слиозберг, Г. Г. Демидов, Ю. О. Домбровский, Вернон Кресс, В. А. Ладейщиков, В. Т. Шаламов и др.»Любовь Юргенсон, «“Колымские рассказы” в свете современных дискуссий об эстетических аспектах свидетельских документов» (5 марта 2019)
«Изучение шаламовских текстов в свете современных исследований и дискуссий может оказаться важным фактором, влияющим на сближение между историей и литературоведением — сближение, в котором заинтересованы обе дисциплины. При этом одной из главных задач на сегодняшний день мне представляется пересмотр классической схемы, сложившейся у западного исследователя, о выстраивании исторической памяти, о взаимоотношениях между свидетелем и историком. В случае ГУЛАГа встречи между этими двумя инстанциями, собственно, не состоялось, как не состоялось ее и между юристами и свидетелями. Поэтому тексты свидетелей вобрали в себя и юридическую функцию, их роль — не только рассказать, что было, но и доказать, что это было. В отсутствие судей свидетели ГУЛАГа сами берут на себя ответственность за выявление исторической правды, присягают — на своем собственном тексте».Леона Токер, «Литература и документ: опыт взаимопрочтения» (2 марта 2019)
«Несостоятельность изучения истории ГУЛАГа только на основе “объективных” документов, без привлечения «субъективной» перспективы жертв, связана и с традицией отчетности в советской системе: с некоторыми исключениями (например, в докладах инспекций), данные подгонялись к директивам сверху и к различным нуждам, практическим и политическим, снизу». Лагерная литература много говорит нам о том, какими способами изготовлялась документация. Но и осмыслению лагерной литературы может значительно содействовать — иногда неожиданным образом — архивный документ».Пьеро Синатти, «Судьба Варлама Шаламова в Италии» (27 февраля 2019)
«В ноябре 2010 года, во время популярной телевизионной передачи, молодой прозаик Роберто Савиано — медийный кумир, автор романа “Гоморра”, посвященного теме неаполитанской мафии и давно ставшего бестселлером в Италии и многих других странах, по всему миру, — неожиданно заговорил о Варламе Шаламове, великом русском писателе, до того момента известном в Италии лишь узкому кругу специалистов и знатоков русской словесности и истории.<...> Савиано, в частности, остановился на шаламовском рассказе “Протезы”, процитировав то место, где заведующий изолятором в шутку спрашивает одного заключенного (alter ego автора), не имеющего протеза, который он должен был бы сдать на срок отбытия наказания: “Ты что сдашь? Душу сдашь?”. Заключенный отвечает: “Нет. Душу я не сдам”. Имея в виду, что любой ценой сохранит свою человеческую сущность перед лицом лагерного начальства».Стихотворения Варлама Шаламова 1956-1957 гг. из подборки, опубликованной в пятом выпуске «Шаламовского сборника» (25 февраля 2019)
«В архиве сохранилось несколько десятков стихотворений, не включенных автором по тем или иным причинам в “Колымские тетради” — часть из них представлена в подборке. Не мог напечатать Шаламов и ряд интимно-лирических стихотворений, связанных со своей первой семьей (по этическим причинам, поскольку члены семьи были живы), и ряд откликов на злобу дня (по причинам политическим)».«Когда б я верил в эти дали...»
Песчаный путь
«Как где-то читанная книга...»
Тост
«Я все приму — позор, безвестность...»
«Давно запуганный Шекспиром...»
«Что б ни цедил я там сквозь зубы...»
«За то, что я тебя не стою...»
Глухота
Сокольники
Михаил Михеев, «Загадка “сквозных” персонажей и перетекание сюжетов в текстах Варлама Шаламова» (23 февраля 2019)
«Все это (повторы и сюжетные несогласованности) распространяется не только на отдельных персонажей в рассказах внутри циклов. Не только на повествователей в них. И даже не только на рассказы внутри цикла. Но и вообще — на все тексты колымских циклов, потенциально на любой сюжет из них».Моноспектакль по «Колымским рассказам» в Вологодском драматическом театре (22 февраля 2019)
На камерной сцене Вологдского драматического театра 19 февраля состоялась премьера спектакля «Шаламов. Колымские рассказы». Главную и единственную роль исполняет актер Евгений Галанцев, режиссер-постановщик — Сергей Закутин.Елена Михайлик, «Автор Шрёдингера: “Сагу надобно рассказывать так, как она случилась”» (18 февраля 2019)
«За последние несколько лет свет увидело множество работ, пытающихся разобраться в том, почему и за счет чего “Колымские рассказы” все еще остаются в глазах читателей в первую очередь литературой свидетельства. Остаются, несмотря на все, сказанное выше — и множество иных не менее верных примет. Нам кажется, что подобное буквалистское восприятие, в числе прочего, позволяло обществу не отождествлять себя со случившимся, отделять его от себя датами и географическими названиями. Но никто еще не задавался вопросом — а зачем самому Шаламову с его установкой на документность и достоверность потребовалось столь демонстративно подчеркивать и выявлять литературную природу “КР”?»Лора Клайн, «Варлам Шаламов: последний пророк» (15 февраля 2019)
«Шаламовские поиски смысла в контексте собственной искалеченной жизни и трагедии двадцатого века привели его к полному отрицанию божественного мира и понятия человека, созданного по образу божьему. Но даже описывая одну из самых темных страниц истории человечества, Шаламов не отрицал того, что человек сам отвечает за свое поведение, и никогда не колебался в своем убеждении, что моральный долг человека — жить «по десяти заповедям». Чрезвычайная важность темы нравственного поведения человека нитью проходит через оба его мифа, связывая героя-революционера, который действует в соответствии с нравственными принципами, с поэтом-пророком, который видит, судит и записывает. Последний миф выдвинул на первый план роль нравственного человека после краха религии и цивилизации, и, таким образом, придал особое значение трагической судьбе Шаламова».Чеслав Горбачевский, «Творческий метод В.Т. Шаламова глазами узников-колымчан» (13 февраля 2019)
«В связи со множеством “личных правд” диапазон рецепции художественного метода В. Шаламова бывшими колымчанами-заключенными оказался предельно широким, лежащим в ожидаемой плоскости «полное неприятие — частичное приятие — полное приятие». При этом никто из колымчан не подвергает сомнению новаторский художественный метод В. Шаламова, незаурядный писательский талант, благодаря которому личная память стала своеобразной основой исторической памяти, позволившей воссоздать правду жизни с ее уникальной силой воздействия на читателя».Издание «Колымских рассказов» с предисловием Любы Юргенсон (11 февраля 2019)
«...Чтобы читать “Колымские рассказы”, как “Илиаду”, не нужно ждать две тысячи лет. Вслед за моральным потрясением приходит и понимание всей уникальности Шаламова-художника. Его «новая проза» — диковинный сплав русского постсеребряного века и золотых приисков Колымы. Как известно, великое видится на расстоянии. В случае Шаламова это расстояние оказалось минимальным».Аннотация и содержание книги
Джозефина Лундблад-Янич, «Роман воспитания наоборот: “Вишера. Антироман” В. Т. Шаламова как переосмысление жанровых традиций» (8 февраля 2019)
«Между классическим романом воспитания и “Вишерой” Шаламова, несмотря на очевидные различия, существует несколько параллелей, по отношению как к содержанию и теме, так и к желаемому воздействию на читателя. Роман воспитания Вильгельм Дильтей в 1906 г. определил как повествование о молодом человеке, “...который вступает в жизнь в блаженном состоянии неведения, ищет родственные души, испытывает дружбу и любовь, борется с жесткими реалиями мира, и, таким образом, вооруженный разнообразным опытом, взрослеет, находит себя и свою миссию в мире”. Подобное определение можно применить к повествованию в антиромане Шаламова».Сергей Соловьёв, «Внутренние рецензии как инструмент цензуры. Случай Варлама Шаламова» (4 февраля 2019)
«Для многих писателей и критиков написание внутренней рецензии являлось поводом продемонстрировать идеологическую и политическую лояльность. И именно в этом заключался механизм функционирования внутренних рецензий как инструмента цензуры. Многие рецензенты иногда даже превосходили официальную цензуру в бдительности или подменяли ее работу. Внутренние рецензии таким образом являлись самым нижним этажом работы цензуры, основываясь не столько на каких-то формальных цензурных установлениях, сколько на понимании самими рецензентами границ дозволенного».Чеслав Горбачевский, «Об одном образе-символе в “Колымских рассказах” В. Т. Шаламова» (31 января 2019)
«...Возникает настоятельная необходимость в выявлении и интерпретации тех образов-символов, которыми пронизаны все тексты «Колымских рассказов», имеющие самое непосредственное отношение как к ключевой проблеме всего творчества Шаламова — проблеме памяти, так и к различным ее аспектам, связанным со сферами лагерного существования арестантов на каторжной Колыме».Франциска Тун-Хоэнштайн, «Работа Варлама Шаламова над поэтикой оперативности» (28 января 2019)
«Эстетической целью Шаламова является при этом непосредственное сталкивание читателя с ситуацией человека в условиях лагеря. Опираясь на такие ключевые понятия Шаламовской поэтики как “авторитет подлинности” или “документ души”, я буду говорить не столько о проблеме достоверности рассказанного в смысле исторической или фактографической правдивости и не столько о литературном тексте как документе (хотя проблема литературного свидетельства будет затронута, правда, в немного ином ракурсе). Если подойти к анализу «Колымских рассказов» со стороны заложенной в них задачи воздействия на читателя, то обращает на себя внимание, что Шаламов доверял прежде всего перформативной силе литературного слова, иными словами, эффекту речевого (воз)действия литературного слова».Ольга Португалова, «Расчеловечивание и вочеловечивание. Лагерный опыт Варлама Шаламова и Виктора Франкла» (25 января 2019)
«ХХ век принес с собой в мировую историю такие специфические явления, как массовые репрессии и геноцид. Как следствие, появились и личности – носители этого исторического и психологического опыта, пережившие и засвидетельствовавшие заключение в лагерях. Процесс осмысления лагерного опыта и его отдаленного, опосредованного влияния на массовое сознание не просто не закончен, но (если говорить о России) во многих аспектах только начинается и, вероятно, всегда будет сохранять свою актуальность, будучи напрямую связан с проблемой исторической и социальной памяти, а также в силу своего экзистенциального смысла. Способность человека выжить в нечеловеческих условиях неизбежно ставит вопросы о границах человеческого существования, сохранения и распада личности».В Вологде прошли традиционные Шаламовские дни (23 января 2019)
19 и 20 января в Вологде прошли традиционные мероприятия, посвященные памяти писателя. Интерес к его судьбе и наследию нарастает с каждым годом. Об этом говорят новые издания книг Шаламова и литературы о нём.Анна Гаврилова, «Работа Шаламова в журнале «Москва» в 1956–1958 гг.» (21 января 2019)
«Период между реабилитацией Варлама Шаламова (сентябрь 1956) и до вхождения «Колымских рассказов» в самиздат пока еще изучен мало. Нет работ, посвященных раннему «послеколымскому» творчеству Варлама Шаламова, началом которого сам поэт считал 1956 год. Точно неизвестны все литературные связи писателя в эти годы. Обращение к истории его работы в литературно-художественном журнале «Москва» помогает установить особенности творчества писателя в 1956–1958 гг.»«Спасения нет»: Беседа с филологом Еленой Михайлик о прозе Варлама Шаламова (19 января 2019)
«С точки зрения Шаламова, есть уровень давления, которому по определению невозможно противостоять. Вообще. И этот фактор — одна из тех вещей, которую он системно воспроизводит. Можно, если повезет, умереть раньше. Это все, что можно. Можно не пытаться выжить за счет других, пока сохранилась воля, которая позволяет от этого удерживаться. За определенной границей ты не будешь помнить, что ты там делал. Просто потому, что тебя там не было. Личности там не было, она распалась. Человек, который потихонечку восстанавливается от лишних капель тепла, лишних крошек еды и от более легкой работы в рассказе «Сентенция», он не помнит, что с ним было в темноте. Он не знает. Это, кстати, вполне зафиксированное медицинское обстоятельство. Та часть мозга, которая фиксирует качество и продолжительность сильной боли, с сознанием практически не соотносится. Люди этого не запоминают. Ощущают, чувствуют, а опыта не остается».19 и 20 января в Вологде прйдут традиционные Шаламовские дни (10 января 2019)
Программа вечера – книжная: будут анонсированы как недавно вышедшие издания, так и готовящиеся к печати в 2019 г.Выступление Елены Михайлик в «Мемориале» (9 января 2019)
26 декабря Елена Михайлик представила свою книгу «Незаконная комета. Варлам Шаламов: опыт медленного чтения», а также поделилась результатом исследования рассказа Шаламова «Калигула» — «О многомерных сюжетах у Варлама Шаламова». Смотрите видеозапись вечера.В серии ЖЗЛ вышло переиздание книги Валерия Есипова «Шаламов» (8 января 2019)
«Главное в биографической книге — историческая точность. К этому и стремился автор, понимая, что трагизм жизненной и литературной судьбы выдающегося русского писателя Варлама Тихоновича Шаламова может быть по-настоящему осознан лишь в контексте времени. Весь путь Шаламова был “сплетён”, как он писал, “с историей нашей”. Это и дореволюционная российская культура, и революция, и 1920-е годы, в которые писатель сложился как личность, и сталинская эпоха, повергшая его в преисподнюю Колымы, и все последующие годы, когда судьба тоже не была благосклонна к нему. Как же удалось Шаламову выдержать тяжелые испытания и выразить себя со столь мощной и величественной художественной силой, потрясшей миллионы людей во всем мире? Книга может дать лишь часть ответов на эти вопросы — обо всем остальном должен подумать читатель, опираясь на многие новые или малоизвестные факты биографии писателя».Все права на распространение и использование произведений Варлама Шаламова принадлежат А.Л.Ригосику, права на все остальные материалы сайта принадлежат авторам текстов и редакции сайта shalamov.ru. Использование материалов возможно только при согласовании с редакцией ed@shalamov.ru. Сайт создан в 2008-2009 гг. на средства гранта РГНФ № 08-03-12112в.